представлял.
Чужак легко вскочил и вышел из палатки. Через минуту вернулся в сопровождении двух хмурых воинов. Снова сел на свой стульчик и продолжил:
– Они станут тебя бить…
Неожиданно твердый кулак одного их хмурых пребольно врезался в живот. Я думал – тот удар в лесу – верх боли. Я ошибался.
– И бить…
Второй, зашедший мне за спину, саданул по почкам. От боли, от неожиданности, от полного мочевого пузыря – я почувствовал, как по бедрам потекла теплая жидкость. И это была не кровь.
Только не закричать! Я до хруста сжал зубы. Если бы взглядом можно было убивать, в шатре стало бы на три трупа больше… Ненависть, вспыхнувшая во мне, как ни странно, позволила легче пережить следующие побои.
Следопыт усмехнулся, глядя на мой позор, и почти равнодушно сказал:
– Они позабавятся еще немного. А потом я приглашу сюда командира Сократора. Пока ты станешь правдиво отвечать на его вопросы, бить тебя не станут. Я понятно объяснил?
Первый, скалясь, очередной раз въехал по печени и поднял мою голову за волосы.
– Ты понял? – любезно прошипел сзади второй.
– Вы все сдохнете, – геройски прохрипел я и тут же получил еще. Ярость спасала плохо. Страх и боль вырвали стон из-за разбитых губ.
– Значит, в лесу все-таки сидит старший брат, – засмеялся следопыт. – Продолжайте…
Возле поселка моего отца Крушинка обзавелась омутом. Детьми, когда летняя жара выгоняла нас из окрестных лесов, мы прыгали в него с ветвей склоняющихся к реке деревьев. Пробивали ногами поверхность и вниз до самого дна. И темная лесная вода забивала нос, пряталась в ушах и щекотала веки…
Я вынырнул, натужно вздохнул и разлепил глаза.
– Скоты, не смейте портить мне шатер, – взревел четвертый мой ночной гость.
– Простите, командир, – смиренно склонил голову второй и бросил под ноги опустевшее ведро.
– Он заговорил? – властно вопросил командир вытянувшегося у полога шатра главного моего мучителя.
– Ждем вас, – неопределенно, глядя куда-то над плечом огромного увешанного железом воина, выдохнул тот.
– Обязательно было доводить его… – Сократор кивнул на мои штаны.
– Ругался, – радостно улыбаясь, выпалил первый.
– Кретины! – почти натурально огорчился предводитель. – Вот как теперь я покажу его Мирославу?
Покачав головой, здоровяк подошел ко мне и сложил руки на груди.
– Малыш ты как?
Мне было плохо. Все тело болело. Но пока этот прикидывался добрым, меня не били. Одно это уже примиряло меня с его существованием.
– Как твое имя?
– Арч, – свернувшаяся кровь слепила губы, так что речь вышла не особо внятной.
– Что он сказал, быдло? – рявкнул бугай на второго.
– Кажется, его зовут Арх, командир.
– Что ты делал в лесу, Арх?
– Смотрел на лагерь, – снова признался я.
– Зачем?
– Мне было любопытно.
Лесовик