дымили обгоревшие кусты и груда рухляди, оставшаяся на месте шатра. Ноздри щекотала вонь горелого мяса и шерсти, уши различали вдали хрип умирающей лошади. Увидев вдалеке шатающуюся человеческую фигурку, Тим коротко свистнул. Человек вздрогнул, неуклюже, припадая на левую ногу, попытался побежать в сторону далеких кустов.
Уже не прячась, Тим заорал:
– Да стой ты! Это я!
– Тимур, ты? – Голос был хриплый, неузнаваемый.
– Да. Это я. А ты кто? Я не вижу твоего лица и не узнаю голоса.
– Это не Тим!!! – пискляво проорали из кустов. – Тим бы тебя узнал! Это злой дух говорит его голосом! Не называй ему свое имя, а то он завладеет твоим телом! Цинн, стреляй в него! Стреляй!
– Шарк, ты так и состаришься глупцом: ты сам назвал его имя. Да и твое я, как видишь, знаю. Если я действительно нежить, то сейчас легко полакомлюсь твоей печенью – надеюсь, глистов в ней немного.
Из кустов испуганно охнули, а затем, ломая ветки, выскочила стремительная тень, ринулась к Тиму. Миг – и он уже обнимал Кунара. Конь был не на шутку перепуган, но все же не бросил стоянку после разгрома, дождался хозяина. Нет, не хозяина – друга. Не может у такого коня быть хозяина.
«Обитатели кустарников», очевидно, поняли, что волшебный конь не стал бы ластиться к нечисти, и повылезали из своих укрытий. Кроме Шарка и Цинна осталось всего двое – Наин и Кобо. Цинн – старший, один из лучших стрелков становища, Наин и Кобо – зелень, чуть побольше Шарка. Но все равно рад Тим был лишь Шарку. И не потому, что за смерть кунака с него бы спросили, а потому что привык он к нему. Почти друг он ему. Почти как Кунар.
Не оглядываясь на выживших, Тим принялся осматривать коня – вдруг его подранило и надо быстро остановить кровь. Через плечо почти равнодушно уточнил:
– А где Генр, Тарро и Колт?
Шарк ответил скороговоркой, опередив старших:
– Колт там, в кустах, умер он уже, от Тарро мы лишь голову нашли, а от Генра не нашли ничего. И лошадей нет, они…
Договорить мальчик не успел – едва не рухнул от затрещины Цинна:
– Не раскрывай рот, младший кунак, – здесь говорят старшие.
Шарк пристыженно умолк, а Цинн степенно закончил его мысль:
– Лошади разбежались. Лишь Кунар не ушел – тебя ждал.
Тим, ощущая на себе взгляды выжившей четверки, молча отошел от Кунара, присел на краю неглубокой воронки, вдохнул струящийся из нее дымок. В носу противно защипало, во рту стало кисло. Вырвав из земли клок опаленной травы, он стал переминать его меж пальцев. Нет, Тиму не нужна была ни трава, ни воронка – Тиму нужно было время. Время на принятие решения. Он – старший, он не должен вносить в сердца своих людей разлада своей суетой. Пусть думают, что их вождь занят сейчас чем-то настолько важным, что они даже не могут представить чем.
Непоседливый Шарк, не выдержав пытки тишиной, просипел:
– Тим, это был дракон?
В тишине отчетливо хлопнула затрещина, но, даже не глядя на своих людей, Тим понимал