на себе – работает. Только сразу надо тебя отладить как следует, доработать тело, потому что потом вмешаться в него будет трудно, кроме меня никто не сможет, оно будет стремиться восстановить равновесие. Даже забеременеть, если захочешь, ты сможешь только после того, как заклятие будет снято. Организм просто рассосет плод, если он появится, понимаешь?
– Понимаю… – Она подумала и меланхолично вылила на себя ковшик воды из ушата. – Интересно, конечно. Расскажешь мне потом, как сделал?
– Расскажу… Только сможешь ли повторить такое – не знаю. Ну, может, через несколько лет, когда Силы побольше наберешь. Тут суть в чем: на такое замыкание организма уходит очень много Силы, половина моей ушла, а если прервешь процесс – преобразование разрушается, связи теряются, и все приходится начинать заново. Да еще и навредить можно… осторожно надо. Так что с кем-то еще не пробуй. Да я думаю, ты прекрасно все понимаешь – все-таки старше меня на семьдесят лет… тьфу! Все время забываю, какая ты старая развалина…
– Ах ты, скотина! Отрастил себе одно место, так теперь думаешь, девушку оскорблять можешь?! – Марьяна засмеялась и несколько раз хлестнула Влада горячим веником по спине. – Я что, не вижу, что отрастил, охальник. Я-то помню, что было, все-таки ухаживала за тобой!
– Я охальник?! Да ты сама охальница – так и разглядываешь неприличные места! Только и думаешь о них, бабка хренова! – Они закатились в смехе, начали плескать друг на друга из ковшиков, балуясь как дети, наконец успокоились и закончили мыться, смыв с себя пену.
Надо сказать, что мыло в этом мире было неплохое, его варили в специальных мастерских, мыловарнях, и оно было разное – от дешевого, для крестьян, до самого дорогого, с добавлением травок, ароматизаторов – лечебное. Влада даже удивило разнообразие и прихотливость различных сортов мыла. В нетехнологичном мире, где о гигиене – в том смысле, как ее понимали на Земле – знают постольку-поскольку (даже трусов люди не знают, о чем тут говорить), производят так много сортов мыла.
– Так. Ну давай уж, начнем… – Влад встал и пошел к предбаннику. – Я открою дверь туда, а то жарковато, даже на нижней полке – сосредоточиться невозможно. – Он поднял кадку и смыл с полки пену и листья от веника. – Ложись на спину и расслабься.
Марьяна плавно и медленно опустилась на спину, закрыв глаза. Владимир провел рукой над ее головой, погружая в транс, и сосредоточился на ощущениях Силы. Тело женщины засветилось аурой, с всполохами розового, белого и красного цвета.
– Та-а-ак… чего тут у нас красное? Ага – дырка в зубе. Ну да, я заметил, с зубами в средневековье засада, даже у целителей. Впрочем, а чего удивительного: зубы, как и кости, с трудом поддаются воздействию. Ну-ка… Ага – полезли. Старые зубы долой… – приговаривал он, – посыпались… Так, стряхнуть их, а то подавится еще не дай бог. Волосы – седину долой… Ах, зараза, красишь, оказывается? Магическим зрением-то видно, а так и не заметить. Грудь? Ну на тебе, третьего размера, получи! Сейчас я тебе свинью-то подложу… Так… печень активизируем, почки… установка