вы будете жить у нас. Как и все остальные девчонки. Ваше отличие от них заключается в том, что вы станете как бы нашими управляющими по хозяйству. Ты, Маша, будешь вести учет: принимать деньги от больных, считать расходы. В общем, чтобы ты в любой момент могла сказать, сколько когда денег потрачено, а сколько получено. Ты, Арина, будешь заведовать остальными девушками: следить за порядком, распоряжаться кому отдыхать, а кому работать. А они, соответственно, будут ухаживать за больными, давать травы, лекарства. Если понадобится, надо, чтобы вы обе могли заменить другу друга, мало ли что случится в жизни. Вы писать-читать-считать умеете?
– Умеем! Нас дядька Селифан научил. Он всех учил в деревне, кто хотел. Многие парни и девки не хотели – ну а нам чего делать. Нас, уродок, никто замуж все равно не берет, так хоть, может, за ум кто пристроил бы… – У Маши опять показались слезы на глазах, а лицо Арины покрылось красными пятнами и глаза тоже подозрительно заблестели.
– Ну и хорошо, что научил. Не научил бы – сложнее бы было. В общем, такие вот ваши обязанности. Мы в дальнейшем будем развивать хозяйство, так вы как раз к месту. Да, вот еще что: Маш, сбегай за Селифаном, я кое-что спросить у него должен. Ну-ка, слетай мушкой хлопотливой…
Маша подхватилась и побежала к выходу. Дверь захлопнулась. Влад осмотрел потупившуюся Арину и спросил:
– Откуда у тебя горб взялся? Я забыл…
– Папаша спьяну уронил из люльки, я ударилась шеей и все… Потом стал горб расти. А потом меня всю жизнь попрекал за это, пока не утоп по пьянке в реке. Там полынью промыло, а он из кабака на тракте шел… вот и утоп. Туда ему и дорога. Всю жизню мне сломал.
Дверь хлопнула, и вошли Селифан с выглядывающей из-за его спины Машкой. Влад пригласил его сесть, кивнув на стул, и приказал:
– Ну-ка, девчонки, погуляете, пока не позовем, нам поговорить надо.
Девушки вышли, Влад помолчал и спросил:
– Селифан, мы просили тебя связаться с управляющим графа и спросить о возможности покупки девок, узнавал?
– Узнавал. Вот купчая, заверенная по всем правилам. Их имена уже вписаны, осталось только имя нового их хозяина поставить да деньги получить.
– Сколько там денег? Сколько за них запросили?
Селифан хитро блеснул глазками и сказал:
– Шесть девок, за каждую по пятьдесят золотых.
– Селифан, побойся бога, какие пятьдесят золотых за каждую? Они все какие-то увечные! Ну, ты и выжига…
– Ну увечные, дак не совсем уж доходяги, не помрут враз, работать могут, грамотные даже, я сам обучал. Раз увечные, значит, хоть с грамотой где-нить устроятся, так я рассуждал. А я чо, это управляющий столько запросил, я ваще ни при делах.
Влад посмотрел на него магическим взглядом и увидел, как ауру того заливает желтый оттенок. Ох и врет, собака. Небось, от управляющего премию за каждую увечную получит: и от уродок отделались, и денег заработали. Ай да Селифан, ай да староста… Может, переманить его попозже к себе? Пригодится такой выжига…
– Ладно. Хрен с тобой. Иди с Марьяной