есть неплохо. Конечно, сейчас ― момент для того, чтобы жалеть о потерянной Москве. Но, во-первых, бомбардировки, telles qu’elles sont maintenant[150], совершенно неудобоваримы ― sans blague[151], жить в такой атмосфере, при которой самый смелый человек вынужден дрожать и спасаться ― особенно при дневных бомбардировках. Опять говорят, поедем на Куйбышев. Неразбериха ― страшная. Мое впечатление таково: держимся мы сейчас у Москвы исключительно из-за огромного количества chair à canon[152], которое там находится; мы самый дезорганизованный, не способный к дисциплине и порядку народ. И все же я надеюсь, что этот народ разобьет немцев. Я ― сторонник экономической зависимости Советского Союза от Англии и Америки; по-моему, такая зависимость после войны принесла бы России много пользы. Увидим. Но я уверен, что после окончания войны все не начнется по-старому, как, скажем, в мае 1941го г. ― произойдут решающие изменения, которые будут зависеть от международного положения. Только Англия и Америка способны восстановить Европу, Францию и захваченные территории Сов. Союза. Кто же еще? Je mise sur la défaite finale de l’Allemagne qui arrivera immanquablement un jour ou l’autre.[153] Пресловутый «Второй фронт» ― где он будет открыт и когда? И как это повлияет на положение Ср. Азии? По правде говоря, я бы хотел, чтобы Англия заняла Советскую Азию. Это было бы здорово. Но подождем, как развернутся события. Я очень жалею, что не взял с собой книгу Чехова, которую купил за несколько дней до отъезда; но мой принцип: никогда ни о чем не жалеть, а только точно помнить все прошлое. 4 часа, наступает вечер. Только что узнал, что мы точно едем через Куйбышев (Пенза, Куйбышев, Чкалов). Получил хлеба ― тоже хорошо, пожалуй! Читаю «Богатые кварталы».
9/XI-41
Десять дней пути. Оставили Ртищенко ночью. Едем в направлении Пензы, Куйбышева. На каждой остановке все выбегают на станцию посмотреть, есть ли кипяток, молоко, какая-нибудь еда: жрать нечего. Сколько видишь вокруг себя несчастья, Бог ты мой! И как все нудно и противно. Одни книги меня поддерживают. Вот уж г…, эта Советия! Хотя мне кажется, что не только от Советов все эти непорядки, вся эта грязь, весь этот страшный ужас. Все эти несчастья идут из глубокой русской сущности. Виновата Россия, виноват русский народ, со всеми его привычками… Да ладно, плевать, главное ― нормально устроиться. Пусть меня повесят, но с Митей я увижусь. Ур-ра! Вперед. Надо достигнуть цели, и я ее достигну. Как будет здорово болтать с моим стариком Сеземаном! Думаю дать ему телеграмму из Пензы, или из Куйбышева, или из Чкалова. Но надо еще туда добраться, конечно.
10/XI-41
11 дней пути. Едем теперь быстрее. Ночью проехали Пензу. Направляемся к Кузнецку и Куйбышеву. Можно считать Куйбышев значимым этапом нашего пути. Куйбышев и Чкалов. Говорил с Кочетковым об азиатских перспективах. Он не хочет устраиваться в Ашхабаде из-за сильной жары, которая стоит три летних месяца: июнь, июль и август. Зато он говорит, что я отлично мог бы там устроиться, что он мне в этом поможет. Но как же я могу жить один? Я не рассчитываю ни на Митю, ни на Насоновых. Конечно, я бы хотел устроиться в Ашхабаде, из-за Мити. Но может, Кочетков, зная, как меня влечет в Ашхабад, толкает меня там устроиться,