запасом. Он уже в отчаянии и англицкие слова из школьного учебника за шестой класс все в книжонку свою перепишет, и матерные слова, подслушанные когда-то в одесском порту все в книжонку вставит, а путного ничего в конце-концов так и не получается. Не получается все равно у него сформулировать ну пусть хоть какую-нибудь, но вполне законченную мысль. А может, никакой мысли и не было вовсе? Может все это не от банальной скудности ума, а просто все у него так всегда и задумано было? Чтобы без всякой мысли? Оригинальный авторский замысел, так сказать? Или мысль все же была, но из-за сильной ограниченности словарного запаса дерзновенного потомка и его убогих почитателей в нашей псевдо литературе вдруг спонтанно образовалось новое направление? Некий сформировался, например, авангардно-быто-пьяно-обдолбанно-извращенно-половой сюрреализм? Или, может быть, некий ново-символизм? Развитие ставшего уже классическим: «Аптека, улица, фонарь…» и все такое прочее? А иногда всё это очень похоже на Мураками в детсадовском возрасте… В общем, как ни крути эти тексты – патологический лепет задержавшегося в развитии дауна какой-то все время получается. Какие-то мудовые рыдания о разрушенной кем-то мечте. Кто эти «кто-то»-разрушители светлой мечты потомка, вроде бы немного понятно. А вот содержание этой самой мечты в книжонке, видимо, все же намеренно не раскрывается. Там, видимо, такое сокрыто…! И это, по всей видимости, тоже нюансы нового стиля, которые должны были кого-то заинтриговать. И, по всему видать, действительно кого-то заинтриговали. Это ведь дело вкуса. Или же его полного отсутствия.
Кстати, в этом отношении, в смысле вкуса, далекий предок был гораздо более продвинутым, нежели его дерзновенный потомок. Наверное, все же нужные книжки он, предок в смысле, в детстве своем читал. Конечно, по скудности ума не все смог он в них понять. За что и был впоследствии подвергнут публичной порке. Однако, подумаешь ты, беда то какая! Ну, выпороли его и выпороли. Пусть даже и публично выпороли. Круг-то этой публичности был очень узок, и простой народ об этом позорном факте дюринговой биографии так ничего не узнал. А поэтому продолжал приветствовать франтоватого и всегда лучезарно улыбающегося Дюринга на улицах европейских городов. Но кто знает, что могло бы произойти с Евгением-старшим, если бы он вдобавок к своим укоренившимся заблуждениям еще бы и неправильные какие-нибудь прочел в далеком детстве книжки? Но, к его же счастью миновала его чаша сия.
А вот потомку, похоже, в этом плане повезло гораздо меньше. Ему, наверное, сразу после усвоения букваря подсунул кто-то и что-то для чтения совершенно неудобоваримое. Что-то, видимо, непотребное все-таки подсунул какой-то явный его недруг. Может, подложил даже под новогоднюю елку в качестве подарка. И, разумеется, что-нибудь совершенно непредназначенное еще для детей ведь подбросил-таки этот неизвестный нам гад. Что-нибудь из Эллиса, например, или же, возможно, что-то даже из самого Ульбека ему удружил. Что-нибудь про «элементарные частицы». А он взял,