площадь заполнялись люди, точно огурцы банку, и несмотря на седьмой час, было не протолкнуться. В воздухе витали запахи овощей, зелени, мяса, меда и арбузов, не смешиваясь, они превращались в аппетитную гамму. Где-то впереди послышался шум – кричала торговка хлебом. Полная, румяная, как и ее товар, женщина что-то голосила, перекрикивая толпу, рассержено огрызалась и с шипением отвечала на вопросы. Лекарка покачала головой и нырнула вправо, оставляя нервную женщину позади. Мясник ругал своего помощника за медлительность, у палатки со специями из Шейхабада расчихался полный лысоватый мужчина, вдохнув особого сорта перца, где-то слева грузчик уронил хозяину на ногу ящик. Мелькнула платка со сладостями, и улыбчивая темнокожая девушка мгновенно предложила Медее отовариться. Армеди, не останавливаясь, отказалась, так как к сладкому была равнодушна.
Палатка кремового оттенка, где и продавался мед, оказалась в конце площади около выхода в улицу. Раз в месяц палатки меняли свое расположение. Для чего это делалось, Медея не знала.
– О, госпожа, доброго утра вам, – радостно проговорил Салим, у которого девушка стала постоянной покупательницей. – Какой мед сегодня?
– Апельсиновый, – ответила та, рассматривая цветные баночки.
– Похоже, вы любите цитрусы, – с интересом заметил торговец.
– Только апельсины, – Медея осторожно отмахнулась от пчелы. Салим протянул ей банку, и, рассчитавшись, девушка отправилась назад.
Когда показался знакомый дом, издалека Медея заметила склоненную фигуру Лифарии – она увлеченно копалась в земле, перекапывая какой-то цветок. Девушка невольно улыбнулась. Садик хозяйки дома за год разросся, цветов прибавилось, а позади дома появился и маленький огородик. Кирр – муж Лифарии – занимался торговлей рыбных продуктов, имел смекалку и добродушный нрав, позволяющий ему легко сходиться с людьми, чем и заинтересовал лорда Крилли. Этого тучного мужчину редко видели, он появлялся на площади только во время суда и на празднике-ярмарке по случаю основания города. Он слыл хитрым и глупым, но сменить его мог только король, а свои прегрешения лорд тщательно скрывал.
– А-а-а, моя милая барышня пришла! – воскликнула Лифария, когда Медея появилась во дворе. На смуглом лице вспыхнула улыбка, а янтарные глаза засветились. На ней было просторное платье из плотной ткани приятных оранжево-коричневых тонов, подвязанное чуть выше колен, из-за чего виднелись высокие сапоги из резины. Длинные рукава платья Лифария закатала почти по самые плечи, а ладони перепачкала в рыхлой и подмоченной земле, и, несмотря на начало сентября, ее наряд не казался чем-то странным, так как погода стояла отличная. – Похоже, ты принесла мед, но я не уверена, что мы успеем приготовить лепешки к обеду.
– Отчего же? – лекарка недоуменно оглянулась, будто рядом могла оказаться причина.
– Там тебя пациент ждет, – Лифария пожала плечами. – Сказал, не уйдет.
В доме ее ждал высокий, хорошо сложенный мужчина, длинные седые волосы которого сзади скрепляла темная