до сих пор ветераны могут это подтвердить) что советским воинам-освободителям примерно раз в месяц непременно выдавалось по маникюрному набору. Ну, чтобы периодически подгонять свой небрито-неправильный внешний образ под идеологически выдержанный в правильности своей партийный взгляд. А если уж кто не пользовался маникюрными этими приспособлениями – мы тут не при чем! Свиньи-то, они везде ведь встречаются. Ну, положим, даже и не свиньи, а просто невоспитанные люди. Очень много их у нас. Но нельзя же так огульно все обобщать. А вы всех под одну гребенку. Поэтому-то и песни у вас такие неправдоподобные. Не так все на войне было. Гораздо красивее. Как в романах Дюма-старшего. Описание осады Ля-Рошели помните? Вот приблизительно и у нас так все происходило. А то, что ваши «Песняры» потом пели якобы на стихи прошедших фронт поэтов, – это была полная, абсолютно не заслуживающая внимания чушь. Ведь что пели-то? Кошмар! Что-то вроде того, что:
Такая надобна картина – апофеоз!
Но кровь солдат необратима – букеты роз!
Лицом убитый воин черен – я видел сам,
Слетает с неба черный ворон к его глазам.
Какие надобны полотна к его перстам,
Но груды трупов не бесплотны – они смердят,
И от сгорающего танка – солярный смрад,
Смердят солдатские портянки, бинты смердят.
Война – не уставной порядок, а кровь и пот.
Художник! Не пиши парадов – пусть кисть не лжет!
Тяжелый дым удушья – вот цвет войны,
Ее не красками, а тушью писать должны,
Кромешной тушью, непроглядной – лишь кровь на ней,
Такой рисунок, не парадный – всего верней.
Багряный цвет на черном фоне – багряный цвет,
Как цвет зари на небосклоне – победы свет!
Ну и что? Как это можно расценить, по вашему? Невооруженным взглядом видно – фальшь. Только кровь, пот, портянки и все это ужасно смердит. Нет-нет, не так все было. Кровь конечно была, но ничего не смердило. Все было гораздо красивее, благовоннее и гигиеничнее. А в песнях ваших – сплошная ложь. Вот, к примеру, про какую-то непримиримую и закоченевшую вовсе вражду что-то пелось. Да не было никакой ненависти про меж нас никогда! Мы ведь их, гадов, завсегда в необъятной душе своей любили! Начиная с незапамятных времен – со времен Александра Невского длится эта в непрерывности своей своеобразная такая любовная наша любовь. А во время войн так просто особенный какой-то всплеск этой странной любви наблюдался. И даже ежечасные потери близких людей не могли ни на минуту всплеск этот остановить. Но у любви, как и у других человеческих чувств, должны ведь быть какие-то проявления. Именно эти проявления и описал в своей докладной записке один из политработников – член Военного совета фронта. Фронта, который первым ворвался на территорию Германии. Дело в том, что этот член-политработник получил строгое указание о всяческом ублажении местного приграничного