Попа вспотела?
– Ответственность перед кем?
– Перед судьбой, о счастливая моя! Шанс тебе выпал, и сливать его нельзя. Ты уже прошла в финал закрытого конкурса.
– Какого конкурса? – искренне удивилась Фея.
– Без правил и пощады. В конце у одних за щекой только копеечный леденец или – того хуже – чей-то член копеечный. У других – виллы в Абзаково, а Игорек Николаев с Крутым пишут музыку для мобильников. Неужели у тебя нет чувства типа: «Ё-ё-ё-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о!!! Я почти в „Хопре“ и вижу золотые горы на горизонте!»?
– Слушай, все еще вилами по кефиру…
– Ладно прибедняться! Ты уже зарядила парня на евангелистские подвиги. Он теперь каждый день от капусты будет избавляться. Коленопреклоненный, с благодарностью.
Фея (победительница лотереи «Выиграй десяток кило зеленых почти на халяву») не сомневалась, что Ленка чувствует себя в доле будущего золотого ливня, но решила не обсуждать ее притязания до окончания сегодняшнего мероприятия, которого уже стала малодушно побаиваться.
Показавшийся из-за угла дома памятник товарищу Тельману мог бы с большевистской прямотой констатировать, что время, отпущенное для подготовки встречи, девушки бездарно профукали. Теперь они были обречены появиться перед клиентом с пустыми руками (не считая штруделя) и тем, что экспромтом сгенерирует их молодой, но пока не подготовленный к подобным заданиям мозг.
Notre Dame de Paris: «Люди без бумаг»
«Втереться к нему в доверие. Влезть!» – навязло в голове пожелание «просто Викентия».
Через арку проехали во двор. Клиент обитал на последнем этаже девятиэтажки, построенной для кинематографистов Советского Союза и тех, кто смог под них закосить.
У подъезда с навороченным домофоном и цифровым замком пришлось долго дожидаться, пока какая-нибудь сволочь не пойдет выгуливать собаку. Когда дверь распахнулась, Ленка пожелала удачи:
– Буря и натиск. Шторм и облом! – и первая ломанулась вперед. Эхо их тяжелой роликовой походки рванулось ввысь.
В подъезде кемарила консьержка размером чуть меньше будки, в которую ее посадили добрые жители.
– Вы куда, девушки? – проснулась она, как только они прогрохотали к лифту.
Беззлобно так, со здоровым мещанским любопытством, но и цепкостью, обещающей получасовую разборку.
– Мы к Паше Титову. В гости.
– Тогда я его предупрежу! – Бабуля схватилась за телефон.
Ленка умела менять выражение лица – акула превращалась в безобидную толстую девочку из кулинарного техникума. Изящно развернувшись, скользнула к консьержичьей конуре:
– Любовь у нее, – горячо зашептала она в окошко, – у подруги моей. Со школы. Они вместе в Гнесинке учились. Он на баяне, она на флейте. Он уже выпускался, а она только на первый курс поступала. Сердце до сих пор разбито, – вывалила она бабке шмат вранья («Чем проще, тем эффективнее»). – Не предупреждайте его. Сюрприз же! Мы его покататься пригласить зашли. Он любит. Мы в соседнем доме живем и на «Одноклассниках» дружим. Он очень