пристала, – перебила Ника, – на работе человек.
– Это только благодаря мне он понял, что связывает убитых женщин, я в этом деле – самая главная! – Леська остановилась и вздернула нос. – Я сама расследую это дело, посмотрим, кто из нас умнее! Завтра же поеду в магазин и ты, кстати, поедешь вместе со мной.
– У меня ученики.
– Ничего, найдем время.
– Мне вот почему-то кажется, – сказала Ника, – что если маньяк тебя еще раз увидит около обувного магазина, то он точно тебя убьет.
Леська села рядом с подругой на диван и тяжело вздохнула – умирать по-прежнему не хотелось.
С самого утра в душе образовалась непонятная тоска. Стоило только сунуть ноги в горячо любимые розовые тапочки с помпонами, как внутри что-то заныло и забеспокоилось. Леська почистила зубы, выщипала брови, выпила кофе и, решив начать день с самого начала, снова легла в постель. Повторное просыпание, случившееся через пятнадцать минут, ни к каким изменениям не привело, и даже повторная чистка зубов ситуацию не переломила. Леська подошла к кровати, на которой сопела Ника, и ткнула ее в плечо. – Доброе утро, – сказала она, наблюдая как подруга приоткрывает правый глаз.
– Че случилось-то? – пробубнила Ника, пытаясь вернуться к сказочному сну, состоящему из сплошных встреч и поцелуев с Игорем.
– Мне плохо, а я не знаю почему.
– Тоже мне задачка. Ты вчера на следователя незаслуженно наехала, наверное, это у тебя запоздалые угрызения совести.
– Точно, – кивнула Леся и села на кровать.
Противный Кочкин, все из-за него, все из-за него! Мало того, что не допускает ее к расследованию, заставляет сидеть дома целыми днями и слишком редко ей звонит – всего один раз, так он еще к тому же является причиной сегодняшней депрессии. Безобразие!
– А почему это ты считаешь, что он ни в чем не виноват?
– Потому что он милый, пухлый человек, ищущий маньяков и убийц. Спасает вот таких клуш, как ты, и еще терпит от них всякое ворчание. Нечего путаться у него под ногами, ты только мешаешь, – ответила Ника. Сон был испорчен, и ничего не оставалось, как только проснуться.
– И что мне теперь делать?
– Грехи замаливать.
– А как?
– Сделай ему что-нибудь приятное.
– Я приятное не умею. Это слишком трудно и отнимает много времени.
– А куда ты торопишься? Вот как раз в твоем положении, когда одна нога уже в могиле, а вторая зависла в воздухе, не мешало бы сделать пару-тройку добрых дел, чтобы потом никому не пришло в голову перетапливать твою попу на сало. Ну-ка говори, хочешь жариться на сковородке в аду?
– Нет!
– Тогда бухайся Кочкину в ноги.
Леська подскочила и направилась к шкафу.
– Я ему так и скажу, – натягивая кофту в цветочек, решительно начала она, – простите, виновата, осознала, больше не буду. Вы, Максим Григорьевич, очень хороший человек, а я – неблагодарная поганка мухоморская. Так пойдет?
– Неплохо, – кивнула Ника, натягивая джинсы.
– А еще я ему скажу, что готова