утро. Ну, ты и спал. Видимо до этого приходилось долго на ногах находиться. Почти полдня прошло.
– Да ладно?! Вот меня развезло. А это всё твоя музыка, – сказал Джек, а Рома засмеялся.
– Надо перекусить. Поедим, и, думаю, нам стоит рассказать друг о друге хоть немного. А то я привёл человека, а ничего о нём не знаю. Можно ли тебе доверять?
– А тебе доверять можно? – Джек тоже прищурил глаза, как и Рома. После этого оба рассмеялись.
Ароматный чай из трав и окружающая обстановка создавали благоприятные условия для общения. Джек совсем перестал чувствовать неопределённые нотки при виде Романа. Он был почти уверен, что этого человека бояться не стоит. Что-то было в нём хорошее, заставляющее тянуться к нему.
Джек рассказал Роме свою историю от самого начала до самого конца. Решил, что ничего плохого не случится, если тот узнает о нём. Словно, Ленс был уверен в Роме уже на сто процентов. То, что он говорил о Мортеме, больше всего заинтересовало парня. Он каждый раз перебивал Джека и что-то спрашивал. Глаза его горели от нетерпения узнать что-то новое о мире, находящимся за стеной.
– А ты, неужели, не был за стеной никогда?
– Нет, не был. Я всегда тут. И, знаешь, что самое странное, я не знаю, как тут оказался. Ты понимаешь, что жил на Земле, в Лондоне, а потом оказался тут. А я нет. Большинство людей, живущих в городе Дождя, родились тут, помнят своё прошлое. У меня такого нет…Точнее, я что-то припоминаю, но не всё…Хотя, давай по порядку. Меня зовут Роман. Роман Кижич. Мне восемнадцать.
Включив спокойную фортепьянную музыку, Рома начал свой рассказ. Джек всё время слушал его очень внимательно, стараясь не пропустить ни один момент.
– Итак, начну. Как ты понял, я из России, из самой Сибири. Родился и жил в городе Новосибирске. Я, вообще, очень рад, что ты тут сидишь. Первый человек, который также как и я из настоящего мира, а не из этого непонятно чего. Знаешь, какое облегчение. Я то думал, что всё, мир изменился за секунду. Ан нет. Правда, у нас есть одно различие. Не знаю почему, но я практически не помню своего прошлого. Всплывают отрывки, – Рома немного странно заулыбался, словно уйдя в себя. – Мне кажется, что, вспомнив всё, я очищусь, освобожусь от этих оков…Я был хулиганом в младших классах. Хотя, может, и нет. Всё-таки был, ну по-крайней мере нелюдим точно. Меня так заставляет думать одна девочка. Я издевался над ней. У неё был какой-то изъян, поэтому всегда делал ей больно. Я до сих пор, не помня этого, ненавижу себя. Словно, это имело значение для всей моей жизни. А ещё, ну как ты заметил, я люблю музыку. Умею играть на пианино. Мне, во снах, всегда виделся большой зал с людьми. Они аплодируют мне стоя, а я продолжаю играть с ещё большим остервенением. А после этих снов у меня всегда идут слёзы, – в этот момент у Ромы тоже пошли слёзы.
В магнитофоне играла очень грустная музыка. А потом зазвучала песня Serge Lama «Je Suis Malade». Стало еще грустнее. У Джека появилось чувство, что Рома никогда никому не рассказывал о своей жизни. В данный момент он сидел с грустной улыбкой, а из его глаз шли слёзы.
– Может, не стоит говорить об этом? Тебе очень