а на самом деле являлся малограмотным шутом гороховым, – объявил: «А сейчас любимое всеми трио «Паприка»!», одернула короткую золотистую юбчонку – свою ненавистную униформу – и вместе с Дашутой и Инкой выбежала на сцену.
Кто-то энергично зааплодировал, кто-то беззастенчиво засвистел. На них всегда горячо реагировали, и даже на корпоративных банкетах, где праздничное меню гостей интересует куда больше концертного ассортимента, трио «Паприка» умудрялось урвать свою порцию зрительского внимания. Артем, как бы она к нему ни относилась, все же был продюсером от бога. Вместо того чтобы создать клонированный коллектив девочек-припевочек, которые пару-тройку лет приносили бы ему неплохой капитал, беспроигрышно участвуя в сборных концертах и «прочесывая» провинциальные залы, он придумал «Паприку» – гремучий коктейль из несовместимых на первый взгляд ингредиентов.
Учитывая, что одна из участниц группы, Инна, была его женой, он мог пойти по протоптанной дорожке – вложить деньги в красавицу супругу, нанять ей педагога-вокалиста, снять несколько умеренно стильных клипов и попытаться получить от всего этого разумные дивиденды. Но нет, вместо этого он окружил Инну весьма колоритными девушками, не менее яркими, чем она сама...
Их было трое.
Инна – классически красивая блондинка, чей год рождения тщательно скрывался от окружающих. Было ей слегка за тридцать. Возраст критический для особы, которая зарабатывает на жизнь, кривляясь на сцене в короткой золотой мини-юбочке. Выглядела Инка, конечно, куда моложе, потому что полжизни проводила в салонах красоты и тренажерных залах. Женя искренне не понимала, как можно так строго себя ограничивать и не стать при этом форменной истеричкой. Инна вот уже пять лет не ела мяса, не пила чая, кофе и спиртного, ежедневно истязала свое загорелое худенькое тело контрастными обливаниями, болезненными медовыми массажами и упражнениями с гантелями. Она воплощала собой банальный образец мужской фантазии: блондинка, скорее высокая, большеглазая (от природы у нее были темные глаза, но, чтобы не выпадать из образа, Инна носила светло-голубые линзы), большеротая, длинноногая, складная, как профессиональная исполнительница латиноамериканских танцев. Инна была в группе негласным лидером и считалась солисткой – тому способствовал не столько возраст, сколько родственные связи. Все же «Паприка» в какой-то степени и затевалась для того, чтобы прославить нордическую красавицу.
Девятнадцатилетняя Дашка – полная ее противоположность. Урожденная блондинка, она красила свои длинные и гладкие, как у кинематографической индианки, волосы в иссиня-черный цвет. Дашка производила впечатление почти демоническое: кожа бледная, глаза огромные, ярко накрашенный рот смотрелся рваной раной на худеньком лице.
Ну и Женя. Женя – это вообще отдельная песня. Если и Инну, и Дашу можно было назвать красавицами, то Женя вряд ли попала бы даже под определение «симпатичная». Про себя она говорила снисходительно и с некоторым вызовом: «Да что уж там, урод уродом». Она была рыжая, и обошлось тут