себя за то, что поперся вслед за Померанцем в этот медвежий угол «на сафари». Можно подумать, настоящих африканских сафари ему было мало! Захотелось идиоту российской экзотики. Специально из Нью-Йорка прилетел, когда узнал, что приятель собирается поохотиться на медведя в сибирской глуши.
А Померанец тоже хорош, еще друг называется. Вместо того чтобы отговорить его от этой авантюры, взял и согласился. Чуток поартачился для проформы, но аргументы его были, мягко говоря, неубедительны. «Ялаев, да на кой хрен тебе эта охота?! Ты же вон даже ружье держать не умеешь, а там дело серьезное, настоящее мужское дело. Медведь-людоед – это тебе не хухры-мухры. Львы и носороги отдыхают».
Вот на это «настоящее мужское дело» Егор и купился. Ну, еще и на медведя-людоеда, само собой. А скажи Померанец, что в тайге обитают комары-мутанты, от укусов которых рожа опухает в три секунды, Егор наверняка бы подумал, нужны ли ему такие страдания. Да и людоед на поверку оказался самым завалящим медведем. И в самой охоте не было ожидаемой романтики.
Вслед за Макаром, многоопытным в такого рода делах и демонстрирующим свое профессиональное превосходство на каждом шагу, они целый день топали по лесу. Да еще в таком темпе, что Егор, привычный к пешим походам, выдохся уже на полпути и искренне недоумевал, как же они, измученные многокилометровым марафоном, будут гоняться по тайге за медведем?
А оказалось, что гоняться-то не нужно. Оказалось, что Макар все уже устроил самым наилучшим образом, привел их на место, где медведи давно прикормлены и от дармовой жратвы утратили бдительность. Осталось только с максимально возможным комфортом устроиться в замаскированном на краю лесной поляны лабазе и ждать.
С одной стороны, это даже хорошо, дневной марш-бросок вымотал донельзя, а с другой, что ж это за охота такая?! Ни азарта тебе, ни погони! И ноги от неподвижного сидения в лабазе затекли, и комары проклятущие кусают. Утешением могло служить только одно – по пути Егор сделал несколько классных снимков. Не был бы он фоторепортером с мировым именем, если бы не воспользовался подвернувшимся случаем. Глядишь, и перелет из Нью-Йорка удастся окупить. Одна только фотография Макара чего стоит! Что ни говори, а мужик колоритный: коренастый, хмурый, косматый, с будто рубленым топором мужицким лицом и с вселенской тоской в васильковых глазах. А если ко всему вышеописанному добавить еще и соответствующий фон… В общем, в каком-нибудь «ГЕО» или «National geographic» фото с руками оторвут. А может, еще и медведя удастся заснять в самый, так сказать, кульминационный момент…
Помечтать всласть о будущем снимке Егору не удалось – рядом завозился Померанец.
– Да что же это такое?! – застонал Макар. – Вы сговорились, что ли? Или вам, чертям, охота больше не нужна?
– Мне бы по нужде, – Померанец застенчиво поскреб редкую щетину.
– Охотнички хреновы, – Макар в сердцах махнул рукой. – Ну, давай, только побыстрее. Самое время начинается.
Померанец заграбастал карабин, проворно спустился с лабаза на землю.
– А ружье-то тебе зачем? –