оставьте себе. – Она решительно встала, подняла с земли мыльницу, аккуратно переступила через подарки белобрысого.
– Эй, красавица! – позвал Макар. – Вот, на-ка еще, – он протянул ей скатанное в трубочку льняное полотенце, – пригодится.
Настя благодарно улыбнулась, пошагала по направлению к речке.
«Ишь, какая! – подумал Егор раздраженно. – Грязная, немытая и нечесаная, но такая гордая. Дура таежная!»
– Ты чего к девчонке прицепился? – проворчал Макар.
– Я прицепился?! – возмутился он. – Я же, наоборот, помочь хотел.
– Ага, помочь он хотел, а сам морду скривил, точно лимон сожрал. Девка, почитай, неделю по тайге блудила. Что она, по-твоему, должна выглядеть как принцесса после таких-то мучений?! – Макар сердито сплюнул, сказал: – Ладно, я за дровами пошел, а вы тут смотрите…
На что именно они должны смотреть, егерь не уточнил, вероятно, решил, что они с Померанцем не маленькие, сами разберутся. Егор проводил Макара долгим взглядом, подобрал с земли шампунь и футболку, сунул обратно в рюкзак. Принцесса, понимаешь ли! Ей чистая одежда и шампунь без надобности, ей грязной ходить привычнее.
За спиной смачно зевнул Померанец, сказал радостно:
– Эх, хорошо!
– Что хорошего-то? – Егор злился и сам не мог понять причину своей злости.
– Хорошо, что охоту отменили.
Егор длинно присвистнул:
– Померанец, а как же трофей? Медвежья шкура у камина?
Приятель поскреб искусанную комарами щеку, философски заметил:
– Медвежья шкура – вещь, конечно, хорошая, да только мне собственная шкура дорога. Надоела мне эта охота хуже горькой редьки. И вообще, у меня бизнес, – он помахал телефоном.
– Надо же, какие мы деловые, – проворчал Егор, – без спутникового телефона даже в сортир не ходим.
– Ялаев, ты что? – Померанец привстал на локте, посмотрел удивленно. – Это из-за капризов нашей новой подружки?
– Отвали! – Егор повесил на шею фотоаппарат.
– Так ты не переживай, отнеси ей свои подарочки, объясни, что дурного и в мыслях не имел, – друг хитро сощурился.
– Так я и не имел! На кой хрен мне трудные подростки и бывшие уголовницы?! Да еще такие грязные.
– А если ее отмыть?
– Да ну ее! Пойду лучше сам искупаюсь.
– Тоже вариант. Иди искупайся, остынь, а то у тебя пар вон скоро из ушей пойдет, – Померанец рухнул на спину, закрыл глаза. – А я посплю, пока вы там купаться будете.
Егор хотел было вступить в прения, но передумал. Померанца не переделать, а искупаться и в самом деле не помешает. Вон жарища какая. Он достал из рюкзака шампунь, сунул в карман джинсов, следом запихнул мыло – между прочим, туалетное, а не какое-то там хозяйственное, – зажал под мышкой свернутую в рулон футболку, потопал к реке.
Не то чтобы он специально выискивал место, которое решила облюбовать девчонка, он даже не знал, в какую сторону она направилась, просто так получилось, что ему приглянулась именно эта заводь. А девчонку он увидел уже потом…
Ну