рубиновый глаз и захрустел салатом.
– И что – действительно выгодно их разводить? – поинтересовался пахан, развлекая себя абсурдностью ситуации и даже находя в этом странное удовольствие.
– Жить можно. Шерсть, шкурки, мясо, пух… – Черняев ласково погладил грызуна по ушам. – Кушай, мой кормилец, кушай, мой красавец… Все, хватит жрать, иди на сковородку! – Отобрав салат у ушастого, Данила деловито пояснил: – Да только прожорливые, стервецы. За зеленый капустный лист родину продадут!
– Всех резать или кого-то на потом оставить? – пробасила повариха Клава, ловко подхватив кроля за уши.
– Всех. Менты у нас голодные, любят похавать… – с наивной многозначительностью вздохнул Черняев и, взглянув на часы, спохватился: – Быстрей готовь, сейчас приедут!
После этих слов беглец понял: надо сматываться, и как можно быстрей. Это означало – следует задействовать тот самый запасной вариант, о котором он только что вспоминал.
– Счастливо погулять! – напутствовал Батя и поспешно поднялся, всем видом показывая, что ценит чужое время и правильно понимает гостеприимство хозяев. – Где у вас тут телефон? В Питер позвонить надо…
– Теть Клава, покажи ему телефон! – попросил Данила и, с чувством пожав татуированную руку, напутствовал на прощание: – Если у тебя какие проблемы по жизни возникнут – так только свистни! Ну, в рыло кому-нибудь двинуть или там пару кроликов на разводку…
– Батя-я-я! Тулупчик свой забери! – крикнул Пауков, но слова его потонули в людском гомоне.
Спустя минуту старый урка, брезгливо переступая через обледеневшие в желтой моче сугробы, брел к уличному таксофону. Без забытого тулупчика действительно было зябко. Набрав питерский номер, Батя несколько минут напряженно вслушивался в гудки. В проводах долго бродили далекие шорохи и чьи-то голоса. И лишь когда беглец уже хотел бросить трубку, телефон отозвался сочным женским баритоном:
– Слушаю вас.
– Здравствуй, это я! – чуть дрогнувшим голосом молвил урка.
– Ты еще оттуда? – без особого удивления поинтересовалась собеседница.
– Уже отсюда, – признался Батя немного застенчиво и тут же закашлялся на морозе.
– Что-то мне твой голос не нравится. Простудился? Ноги промочил?
– Менты проклятые довели! – разжалобился бывший зек.
– Ну и тьфу на них! Быстренько домой, я тебе горячую ванну приготовлю и чай с малиной. И не забывай закутывать горло шарфом, ты у меня с самого детства простужался! – короткие гудки известили об окончании разговора.
– Не забуду мать родную! – прочувственно молвил пахан и, повесив трубку, расчеркнулся окурком в темноте.
15
Над заснеженным придорожным леском с рассыпчатым шипением взмыла ракета и, заломив дугу, упала за кромкой леса. Неверный переливчатый свет на секунду выхватил из полутьмы редкую цепь автоматчиков, бредущих между деревьями.
Боевой отряд правоохранителей