зрения. Но костяк у людей в то время был мощный, вера у них была в свое. А у кого нет ни веры, ни авторитетов в жизни, тот ущербен по своей натуре. Потому что в огонь ради других не бросится и на амбразуру ради себя, любимого, тоже. На подвиги убежденность в своей правоте толкает и чувство ответственности за все происходящее вокруг.
Неожиданно священник сорвался с места и мгновенно оказался в коридоре около следующего купе.
– А ну-ка, постой, чадо мое! – послышался его голос.
Ольга, опешившая от такой неожиданной выходки священника, выскочила следом в коридор. Отец Василий крепко держал за руку молодого прыщеватого паренька лет восемнадцати-двадцати. Тот дергался, испуганно глядя на здоровенного бородатого мужика, перехватившего его у выхода.
– Че такое, – пытался ерепениться парень, – пусти!
– Э, нет, чадо, ты сначала покажи, что это у тебя за пазухой такое, – строго ответил священник.
Несмотря на активное, но абсолютно бесполезное сопротивление парня, отец Василий сунул свою руку ему за отворот джинсовой куртки и вытянул оттуда небольшую дамскую сумочку.
– Так я и знал, что без этого не обойдется, – сказал он огорченной проводнице. – Пока пассажиры на улице глазеют на аварию, обязательно какой-нибудь ловкач пробежит по купе дорогого вагона. Ну-ка, зайдем сюда, отрок.
Священник втянул парня в служебное купе проводницы и толкнул его на диван. Не слушая сбивчивых объяснений, что сумка принадлежит мамаше парня, а он просто решил вынести ее на улицу, потому что мамаша беспокоилась, что украдут.
В дверях купе возник один из проводников с нагрудным крестом отца Василия в руках.
– Все, батюшка, принимайте работу, – протянул он крест с вновь соединенной цепочкой, которую священник оборвал в горящем вагоне.
Задержанный паренек озадаченно смотрел то на проводников, то на задержавшего его бородатого мужика, который оказался попом. Вот уж незадача так незадача. Попасться на краже, да еще попу!
– Вот сейчас мы все и выясним, – обрадовался отец Василий. – Ну-ка, расскажи, в каком вагоне и в каком купе ты едешь со своей мамашей, отрок?
Парень молча опустил голову.
– То-то же, – тихо сказал отец Василий, – у меня глаз наметан. Я вашего брата за версту носом чую.
Всю ночь, пока чинили пути и пока не приехала милиция, отец Василий провел с задержанным парнем в своем купе. Никто не знал, о чем они там говорили, но когда милиция уводила вора, то он оглянулся на священника и на секунду задержался.
– Простите меня, батюшка, – наконец сказал паренек серьезно. – Я вас понял. И я очень постараюсь.
– Храни тебя Господь, – сказал отец Василий и перекрестил уходившего с милиционерами парня вслед.
Священник долго еще стоял у окна и смотрел, как парнишку сажали в машину и увозили. Отец Василий передал вора в руки милиции по простому убеждению, что всякое преступление должно быть наказано. Совершивший зло должен быть наказан, но теперь он на пути