дровишек, полил бензином, и пламя заполыхало с новой силой. Теперь новоиспеченный маньяк терпеливо ждал, когда Гарри проснётся. Он не хотел убивать его, пока тот без сознания. Он хотел, чтобы убийца страдал. Чтобы каждый кусочек его тела молил о прекращении мук.
Наконец, Гарри просыпается. Он может только тихо стонать. Руками он пошевелить не может, а вместо красочной картинки из глаз льётся только бесконечная мгла.
– Я умер… – шепчет Орандж. – Точно умер. Передо мной великолепный космос и покой. Боже, меня никто не слышит?! Ау! Я ничего не могу сделать! Как же мне страшно!
– Ты только можешь мечтать о смерти, паскуда – сказал Томас, – в ближайшее время ты не получишь её. Единственное, что ты будешь испытывать – это жуткие страдания. Это я тебе точно гарантирую.
– Гойл! Томас или Дональд! Кто бы ты ни был! Я не виноват! Это всё Судьба…
Томас не стал слушать оправданий со стороны убийцы своей семьи: он со всей силы ударяет в живот Гарри. Если бы Томас не позволил Гарри перевернуться на живот, тот бы захлебнулся своими же рвотными массами. Гойл отошёл в сторону, и медленно наблюдал, как Орандж выблевывает полусгнивший салат, заправленный желудочным соком.
– Нет, мразь, – шептал, с улыбкой на лице, качая головой, Томас, – я не дам тебе так просто сдохнуть. Твой счёт даже наполовину не оплачен. Я заставлю тебя заплатить по всем твоим кредитам!
И тут в голову Гойл прилетела шальная азартная мысль. Терять ему было уже нечего, поэтому он решил сыграть в рулетку с самой смертью с минимальным для себя риском. Он смекнул, что у него есть только один выстрел, а после пистолет окажется в руках у Гарри.
Томас целится в правую руку Гарри.
Выстрел.
Пуля пробивает в запястье, заставляя Гарри не просто кричать, а вопить от боли. Ладонь повисла на кусочке кожи. Из ушей обоих испытуемых полилась кровь. Гарри пытается встать, но поскальзывается на своем собственном багровом ручье. На лице у Томаса не продолжала играть демоническая улыбка, а огонь в глазах полыхал ярче прежнего.
Используя движения, которые присущи коварным хищникам, Томас плавно отходит от места, где находился Гарри.
Неимоверные усилия потребовались Оранджу для того, чтобы встать. Опираясь на свои дрожащие ноги, он поднял появившиеся у него в левой руке оружие, поворачивая его то влево, то вправо, с криками:
– Где ты, сука?! Я убью тебя! Убью! Ты сдохнешь?! Где ты?! Убью! Убью!
Его дрожащие губы еле выговаривали слова. Он был слеп и практически глух. Он мог только чувствовать, как по его щекам скользит дыхание приблизившейся к нему смерти. Но он не хотел уходить один.
– Не бойся, – кричал Гарри! – я убью тебя, но после мы вместе переродимся! Ты не понял, что мы в аду?! Чем быстрее ты умрёшь, тем быстрее встретишься со своими близкими. С твоим братом-долбоёбом, и с твоей матью-шлюхой!
Но непрекращающийся