Аука! Вернись…» Но она не собиралась возвращаться.
Через несколько минут послышался хруст веток. Аука залегла в густую траву, но это ей не помогло, на неё выскочил огромными скачками вздыбивший шерсть Канис. Глядя ей прямо в глаза, встал перед ней. Его поза, мимика, жесты говорили об одном: «Возвращайся!» Аука оскалилась и тоже вздыбила шерсть, сверкнув янтарными глазами.
Женщина кричала всё громче. В её голосе появились истеричные нотки: «Аука! Канис! Ко мне!..»
Аука ясно видела, что прихвостень Канис волновался. Он собирался пригнать её, как овцу, к женщине, которая так ему дорога. Но она не для того получила свободу, чтобы снова сидеть взаперти. Среди чужих – не своя, среди своих – изгнанница. Канис и его женщина не её стая. Она не обязана подчиняться чужим законам. Аука резко лязгнула зубами. Канис отступил. Повернулся и не спешной рысцой скрылся в лесу. Больше он к ней не приходил.
Аука пошла исследовать местность. В лесу пахло крупными животными: кабанами и лосями, лисами и зайцами. Вечером она выйдет на охоту. Треск в лесу насторожил. Аука принюхалась, залегая в высокую траву. Нос подсказал. На неё ведётся охота. Резкие запахи враждебной волчицы Марсю и Каниса. Они ищут её, пытаясь прочесать глухой лес. Вот бы скинуть с ошейника дурацкие брелки, навешанные её собственной хозяйкой… Они создают шум, а значит уходить нужно быстро и через траву. Если её вынюхает Марсю, она зарычит и выявит её лёжку. Аука ползком сползла к воде и по краю камышей ушла за озеро, сбив всех со следа. Погони не было. До самой ночи петляла, перекрывая собственные следы.
Несколько раз Марсю и Канис были рядом. Хозяйка Марсю чуть не схватила Ауку, застав около забора, но Аука увернулась и ушла. Теперь она точно не пойдёт на участок, там ненавистная Марсю. Аука дождалась сумерек, когда в лесу началось движение. Вскоре и вовсе стемнело. Её поиски прекратились до утра, она это знала. Люди в темноте плохо видят. У них нет такого носа, как у неё. Они слабо слышат. Зато она чувствует каждый шорох. Ей захотелось есть. Она стала рысить по лесу и… из кустов вылетел заяц. Аука прыгнула, но промахнулась. Заяц петляя побежал к открытому пространству. Аука должна была его догнать. Впереди заблестели рельсы и послышался свист электрички. Страшной силы удар подбросил её высоко вверх, а рельсы понесли в звёздное небо. Где-то вдали послышался короткий волчий вой. С ней прощался Канис.
Бари
Бари был молодым огромный псом породы московская сторожевая: рыже-белая шуба, большая голова, коричневые уши, свисающие по бокам головы, яркие карие глаза. Спокойный, уверенный в себе пёс, с мудрым взглядом. Впрочем, мудрость в глазах Бари, скрывала бесов внутри. Хозяин в нём души не чаял. В нём сквозила гордость за свою собаку. Приходя на собачью площадку, он часами рассказывал о своём любимце.
Как-то раз хвастался-хвастался «барин папа» о том, какой большой, какой сильный (самый-самый сильный),