Надежды, и заполнены движущимися людьми. Президентская трибуна размещена в середине монумента Единства, а за ним разбит огромный парк, слева от которого Дворец правительства, а справа – дом судебной коллегии. Мэтт наблюдает за танцующими людьми на площади, подмечая, кто из какой части города. И, хотя официально город является единым, Мэтт не может не различать жителей Верхнего, Среднего и Нижнего города. Однако эти различия якобы стерты.
Отворачиваясь от толпы, Мэтт смотрит в окно кафе. По разные стороны столика сидят двое, оба уткнувшись в свои ноутбуки. Слева чернокожий мужчина в ярко-красной толстовке. У него крупное тело, большая голова и напряженный взгляд, направленный в экран. Между ноутбуками стоит кальян, двое по очереди курят и передают друг другу трубку. Мэтт переводит взгляд на правую сторону столика как раз в тот момент, когда человек, сидящий там, выдыхает, оторвав трубку ото рта. Стекло затуманивается, но дым рассеивается довольно быстро, открывая Мэтту курильщика. Это девушка, комплекцией гораздо меньшей, чем мужчина напротив. Ее голова усыпана яркими, разноцветными дредами, рассыпанными по спине. «Жители нижнего», подмечает он про себя, даже не задумавшись. Девушка все еще в дыму, но он успевает заметить еще кое-что: ее короткий холодный, полный злобы взгляд. Длится он всего секунду, но Мэтту хватает и этого, ведь его родители были защитниками порядка, и сам он – защитник. Видеть – у него в крови.
– Пошли? – говорит Чарли, и Мэтт отворачивается от окна. Он соглашается кивком и идет за другом.
– Ты чего такой хмурый? Призрака увидел?
Мэтт усмехается.
– Я всегда такой.
– Это точно, – смеется Чарли
Друзья останавливаются в конце толпы ровно в тот момент, когда оркестр начинает играть государственный гимн. Люди в оцеплении вытягиваются еще сильнее, и на трибуну выходят правительственные помощники, а во главе – президент. Жители вскрикивают, приветствуя своего лидера, а тот машет им в ответ, тепло улыбаясь. Его улыбке хочется верить. Да и есть за что: президенту Кауфману семьдесят восемь лет, но, несмотря на возраст, он все еще обладает живым умом. Благодаря его усилиям городу удалось остаться на плаву. Оркестр доиграл гимн до текста, и жители, что собрались здесь, поют вместе с Кауфманом. Мэтт оборачивается и смотрит на здания. Люди, которым не достался выходной, выглядывают из окон, подпевая, и солнце отражается в открытых створках.
Гимн закончился, толпа ликует и аплодирует, Кауфман подходит к микрофону.
– Здравствуйте, дорогие!
Люди снова аплодируют. Кауфман терпеливо ждет и улыбается, как дедушка, смотря на шаловливого внука.
– Сегодня – важный день для всех нас, – продолжает он, когда люди успокаивается. – Чуть более столетия назад случилась Большая война.
У президента низкий, бархатистый твердый голос. И рядовые жители почитают его за простые, искренние речи без оттенка политической деловитости,