нет гарантий, что ей удастся родить, и нужно будет делать выбор: спасать мать или ребенка.
Мы не знали, как поступить. Раиса все время плакала. Я говорил ей:
– У нас с тобой еще будут дети, а сейчас надо поступать, как требуют врачи.
На Шаболовке в роддоме ей сделали операцию.
Мы были очень неопытны. Никто ведь этими проблемами тогда по-настоящему не занимался – ни в школе, ни в университете, ни в медицинских учреждениях. Литературы по этим вопросам не было. Я беседовал с врачами уже после всего того, что произошло, и спрашивал: «Что вы порекомендуете?» Ответ был простым: «Надо беречься». – «А что вы порекомендуете лучше всего». – «Самое эффективное – надо воздерживаться». Вот и все рекомендации.
Вот так началась наша супружеская жизнь: с одной стороны, ярко, нарядно, весело; с другой стороны, мы оказались в ловушке. Врачи рекомендовали: надо сменить климат. Отъезд на мою родину (о чем я еще расскажу), на юг, благотворно повлиял на здоровье Раисы, и 6 января 1957 года (в сочельник) двадцатипятилетняя Раиса родила дочь – Ирину.
В 1954 году заканчивалась учеба Раисы в университете. А мне еще оставался год. Наше главное решение было таково: мы должны оставаться вместе – или в Москве, или уехать в соответствии с моим распределением через год. Раисе дали рекомендацию для поступления в аспирантуру. К сожалению, на самом философском факультете реализовать это не удалось, и она поступила в аспирантуру Московского педагогического института имени Ленина – на кафедру философии. Еще год был в нашем распоряжении, а как дальше будут складываться наши судьбы – об этом мы пока мало думали. Такова особенность молодости…
В наших планах на 1954 год намечалась поездка в Привольное к моим родителям. Надо было начинать «дипломатическую» работу по восстановлению своей репутации: своих родителей я в довольно туманной форме все-таки предупредил о женитьбе, а Раиса своим вообще ничего не сказала.
И вот летом мы отправились в Привольное. Не могу в точности вспомнить, как мы добирались до моего дома. Хорошо помню только то, что ехали поездом, а потом – на перекладных.
Мне казалось, что родители мой выбор примут с восторгом. Но у родителей (как я это понял потом, став отцом) существуют всегда свои представления о «выборе». Отец отнесся к Раисе с любовью, кстати, как и бабушка Василиса Лукьяновна. Отца явно очень заинтересовали Раины занятия философией. По-моему, само слово «философия» производило на него магическое воздействие. Бабушка же посмотрела на Раису, которая пошла ей навстречу, обняла ее и сказала: «Какая ты худенькая! Какая ты красивая!» Она сразу полюбила Раису. Потом мы всегда навещали ее, бывая в Привольном. Раиса каждый раз давала ей хотя бы немного денег, чтобы бабушка смогла поехать в церковь, помолиться, поставить свечку.
А вот мать, напротив, отнеслась к Раисе настороженно. Теплой встречи не получилось. В общем, она приревновала Раису: увела сына. В те дни она мне сказала:
– Что ты