в душе, до легких спазмов в желудке.
– Как поживает наша больная? – поинтересовался Бриль, глядя на меня. – Что стряслось?
Я была уверена, Нина Филипповна обо всем уже рассказала, но поддержала разговор.
– Бабушка прочитала в газете неприятную статью и сильно… расстроилась.
Можно ли было назвать словом «расстроилась» то состояние, в котором пребывала Эдита Павловна? Вряд ли. В таком состоянии люди не впадают в кручину и не выдают череду горьких вздохов, они сносят с лица земли целые города, топят корабли и отправляют многомиллионную армию в соседнее государство. Этим несоответствием и была вызвана моя короткая заминка.
– Ничего страшного, завтра опять выйдут газеты. С другими новостями. Каждый день несет что-то новое, не так ли, Анастасия?
– Так, – кивнула я и улыбнулась, не в силах сдержаться.
Бриль провел у бабушки недолгое время, наверное, только измерил давление и выслушал. Я намеренно не пошла его провожать, чтобы не мешать – пусть в красивых, добрых карих глазах Нины Филипповны появится еще больше радости (если это возможно, конечно).
Моя тетя сидела на краю дивана на первом этаже и ждала Льва Александровича. Как я ее понимала… И не сомневалась, перед уходом Бриль обязательно возьмет Нину Филипповну за руку, сожмет пальцы, улыбнется, что-то скажет – незначительное и очень важное одновременно. И этого будет так много и так мало…
Эдита Павловна покинула свою комнату только вечером, когда приехал ювелирных дел мастер – Кожемякин Федор Сергеевич. Он оказался маленьким, сухоньким, сутулым старичком с кустистыми бровями и необыкновенно длинными тонкими пальцами.
– Ну, вот и дедок на нашу голову, – тихо прокомментировала мне в ухо Лера. – Один раз послушаю, о чем он говорит, и хватит. Но ты посмотри, посмотри на этого красавчика с чемоданом… Отличный экземпляр, между прочим.
За Федором Сергеевичем следовал высокий блондин в черном костюме, он-то и вызвал у Леры живейший интерес.
– Как я рада вас видеть, – радушно произнесла Эдита Павловна. – Хочу представить вам своих внучек.
– Ха, в чемодане, наверное, золото. Видишь, какой он тяжелый, – вновь прошептала мне в ухо Лера.
– Наверное, – согласилась я, глядя на небольшой металлический чемоданчик.
– Уверена, он пуленепробиваемый.
– А я уверена, что в чемодан с драгоценностями никто никогда стрелять не станет.
– Не умничай, – фыркнула в ответ Лера и добавила: – Какие же вы умные приезжаете из деревень…
Бабушка представила нас, а затем проводила в одну из свободных комнат на втором этаже, где и произошло обучение. Сначала я слушала равнодушно, отчаянно борясь с вредностью, потом во мне поднялась волна сопротивления, а потом я увлеклась рассказами Федора Сергеевича об удивительных камнях и не заметила, как в моих руках оказался зеленый изумруд. Лера была права – в небольшом чемоданчике лежали украшения и драгоценные камни. Одни сверкали, а другие тускло