Шелаев, Клим Шелаев, Клим Шелаев», – застучало в висках, но я проигнорировала этот стук, мужественно изобразила на лице равнодушие, кивнула и, не дожидаясь ответного приветствия, отвернулась. Сейчас на мне надето ожерелье Дома Ланье, а не кольцо-цветок – «подарок» Шелаева, и я могу позволить себе куда больше уверенности, чем на вечере «Браво-Бис». Мы танцевали, мои руки и сейчас помнят, какими каменными были его плечи… «Ну, Анастасия, смелее, что у нас нынче на кону?» Голос уверенный и насмешливый, сила в руках и каждом движении. Но я теперь далеко, потому что больше никакие сделки меня с этим человеком не связывают. И не будут связывать. Никогда.
– Здесь Клим? – Эдита Павловна тоже кивнула Шелаеву. – Его редко встретишь на аукционах, хотя картины Клим любит… Или нет? Хотела бы я заглянуть в его душу хотя бы раз. ― Бабушка прищурилась, покачала головой и поплыла к первому ряду стульев. ― Картины, женщины, риск… Весь набор страстей. Интересно, на что нацелен интерес Клима сегодня? Если он здесь, значит, хочет что-то купить.
«Коричневый Париж» – ударила в голове молния, а затем вдобавок прогремел отдаленный гром:
– Он наверняка хочет купить картину Тафта…
Я резко повернула голову в сторону Шелаева, но он не смотрел на нас, спокойно, со сдержанной улыбкой Клим разговаривал с рядом сидящим мужчиной. Если он и собирался вступить в бой с Эдитой Павловной, нельзя было сказать, что это его беспокоило (или Шелаев не догадывался о предстоящей битве?).
«Может, он приехал купить какой-нибудь натюрморт», ― нарочно предположила я, борясь с настойчивым предчувствием. Тарелка с грушами, яблоко, вазочка с цветами на втором плане… Почему бы и нет? Клим Шелаев и натюрморт… Мои губы дрогнули, и я сдержала улыбку – это все равно что представить мафиози, покупающего белого пушистого кролика.
«Но откуда бы он узнал, что Эдита Павловна мечтает заполучить «Коричневый Париж»? Это невозможно», – я дернула плечом и, прогоняя мысли прочь, принялась рассматривать зал. Тяжелые бархатные шторы, паркет, золотые вензеля…
«На предварительной выставке достаточно заметить особый интерес Эдиты Павловны к той или иной картине…»
Уютные диваны вдоль стен, столик в углу на изогнутой ножке, пейзаж ближе к двери…
«Нина Филипповна наверняка оформляла приглашения на аукцион и задавала вопросы о «Коричневом Париже», нужно было лишь получить эту информацию и сопоставить…»
В голову полезли дурацкие мысли, и мне пришлось остановить свое воображение. Разве не может человек прийти на аукцион просто так? И почему его обязательно должны интересовать городские мотивы?
– Совершенно нечем дышать, – недовольно произнесла Эдита Павловна. – Пожалуйста, найди администратора и попроси включить кондиционеры посильнее. До начала еще двадцать минут, но все же лучше приехать раньше, чем опоздать…
Мне и самой хотелось глотнуть свежего воздуха, зал уже казался тесным и душным, а все потому, что взгляд Шелаева был вновь устремлен на меня.