я висела на руках добродушного толстяка Олли, а он катал меня по двору, называя себя большим индийским слоном. У меня появилась хоть какая-то надежда на помощь.
По ступенькам на второй этаж я взлетела стрелой, сама не ожидая от себя подобной прыти. Двести четвертый кабинет нашелся так же быстро, и, потянув за ручку, я вошла внутрь.
– Добрый день, – тут же поздоровалась с изрядно поседевшим за годы, которые мы не виделись, дядей Оливером. – Я по делу Мелани Томпсон.
Полицейский сидел за одним из четырех столов, читал какие-то документы, но, увидев меня, тут же узнал.
– Фелисити! – воскликнул он. – Хотел бы я сказать, что рад тебя видеть, но предпочел бы это сделать при других обстоятельствах. Присаживайся, у нас будет с тобой серьезный разговор.
Я прошла вглубь кабинет и аккуратно уселась на краешек стула. Мысленно поблагодарила Господа за то, что в комнате не было остальных офицеров. Наверное, мне повезло, иначе бы точно сгорела от стыда, чувствуя на себе их взгляды.
– Расскажите, что произошло, – попросила я. – Из того, что говорила Мел, мало что понятно. Она крупно вляпалась?
– Я бы сказал, что глубоко. В полную задницу, – грубо расставил новые акценты мистер Корбен. – Она и ее дружок угнали автомобиль одного из преподавателей университета, где она обучается. Влетели в дорожные ограждения, и просто чудо, что не пострадали сами. Потому что вся передняя часть машины разбита в хлам.
По мере его рассказа мое сердце ускорялось. Все быстрее и быстрее. Ну, или мне так казалось, потому что больше всего на свете сейчас хотелось умереть, лишь бы не слушать эти слова и не сгорать от стыда.
– Когда на место аварии прибыла полиция, то у твоей сестры обнаружили три грамма кокаина, у ее дружка чуть меньше. А врачебная экспертиза показала, что они и сами были под воздействием наркотиков. Мне жаль, Фелисити. Но ситуация очень плоха.
Корзон показал фотографии с места аварии. Разбитый автомобиль казался смутно знакомым. Наверняка я его не единожды видела в кампусе университета, но сейчас общая нервозность не позволяла собраться и вспомнить, кому именно принадлежала эта машина.
– Что теперь будет? Какое наказание ей грозит?
– Тюрьма, штраф и принудительное лечение.
Мне показалось, что я ослышалась. Тюрьма?!
Я сжала голову руками, прикрыла глаза и попыталась сдержать хлынувшие слезы. Это сон! Дурацкий сон! Все это не со мной. Не моя жизнь сейчас катится под откос, не мою сестру посадят за угон авто, не в меня станут показывать пальцами, когда буду идти по кампусу.
Боже! Мелани ведь отчислят! И меня могут вслед за ней, потому что на репутации будет огромное пятно. И все это за месяц до выпускного!
От подобных мыслей стало вдвойне жутко.
– Неужели нельзя ничего сделать? – взмолилась я, глядя на бывшего соседа полными слез глазами. – Мистер Корбен, посоветуйте хоть что-нибудь!
Почти минуту он колебался, явно над чем-то размышляя, а я всхлипывала и не отводила от него взгляда. Умом отдавала себе отчет, что давлю на жалость специально, но другого