горящий графит ногами… – И Антон даже вздрогнул… а, может, я? – Когда потом ходил к Сашке в Клинику острой лучевой болезни… их же всех, двадцать восемь пожарников, самолётом в Москву привезли… то спросил: «Понимали ли вы, что это смертельно?», а он ответил: «Нет. Мы просто тушили.»
И уже на другой день умер первый из них, а через четырнадцать дней и мой Сашок.
Антон встал, взял алую розу с гвоздиками, подошёл к треснувшему Шару, положил цветы на пьедестал, постоял с минуту, подошел ко мне, сел:
– Знаешь, не повидав всего этого, невозможно представить насколько было непросто ликвидаторам пытаться прикрыть пульсирующий радиационный вулкан. А люди приезжали, было много и так называемых партизан со всего Союза, работали в четыре смены, по шесть часов. Правда, начальники следили за бэрами. Набрал свои 24 рентгена и уезжай, но неясность обстановки, нервозность, тревоги реальные и мнимые… – И взглянул на небо: – Кстати, кажется скоро дождь будет, смотри какая туча к нам спешит!
– Да-а, – взглянула и я. – А у нас зонтов нет.
Усмехнулся:
– Да ладно, дождь – не радиация, а вот тогда… Помню, женщина пожилая сидит возле дома и из бутылки пьет что-то темное. Подумал, что квас. Подошел, спрашиваю: нет ли лишнего? А оказалось, что пьет разведенный йод. «Сынок, ведь говорят, полезно, а?». И на меня вопросительно смотрит, а в руках бутылка с кефиром, запивает им. Вот потом и оказалось, что в клиниках лежало больше не радиационных больных, а с обожженными пищеводами.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.