ел и не мог остановиться.
Никто не обращал на него внимания. Люди мирно ужинали, общались между собой. Плечистый белый мужчина с обветренным лицом повествовал своей спутнице о нелегкой профессии краболова на Аляске – одна отрада: раз в году вырваться в заслуженный отпуск. Две дамы – некрасивые, но не старые – проводили сравнительный анализ мужских достоинств. Сошлись во мнении, что самые горячие любовники на планете – испанцы и, конечно же, бразильцы. А самые отвратительные – шведы, немцы и англичане. Русские, украинцы и братья меньшие белорусы в списках почему-то не значились. Мнительная старушка в ситцевом платье досаждала болтовней официанту, который, на свою беду, понимал по-английски. Старушку волновал прогноз погоды на ближайшие дни. Она от кого-то услышала, что приближаются тайфуны, ураганы, смерчи, и очень хотела знать, обойдет ли это несчастье Гавайи. Ведь явно повышается температура, а стало быть, возрастает риск урагана. Она подробно объясняла терпеливому официанту, как тропические штормы зарождаются у берегов Мексики – большей частью у полуострова Калифорния – и неудержимо рвутся на запад. С ураганами шутки плохи, уверяла старушка. Уж она-то знает – у нее муж погиб от торнадо, сестра захлебнулась в цунами, и двух детей чувствительно, но не смертельно потрепало тайфуном с ласковым женским именем…
Большинство посетителей ресторана проживали в «Черепахе». Кормиться в суши-баре пожилого японца желающих, видимо, не было – ввиду отсутствия меню на английском.
Ночью Павел очнулся. Кто-то прошел мимо его комнаты. Потом вернулся и встал под дверью. Взыграли подзабытые страхи. Нервы натянулись. Он надел что-то из одежды, кинулся к двери. Человек в коридоре размеренно дышал. Отправился дальше, шоркая босыми ногами. Туманов высунулся в темный коридор, разглядел удаляющуюся женскую фигуру. Дама шла каким-то странным образом – неуверенно, будто бы вслепую. Неприятные воспоминания шевельнулись в душе. Он выбрался в коридор, на цыпочках отправился за дамой. Туманов настиг ее в холле второго этажа, когда она плутала между бадьями с тропическими цветами и была отлично освещена лунным светом из большого окна. Сеньора Лучана. Совершенно нагая и не смущающаяся своей наготы. Она бродила, спотыкаясь о горшки и вазы, подошла к окну и замерла. Туманов подкрался поближе. В лунном свете вырисовывались очертания бедер, обвисшая грудь, напряженный профиль. Она смотрела за окно пустыми глазами, смотрела в точку. Сомнамбула, догадался Павел. И нечего тут фантазировать насчет зомбированных голых убийц, подосланных Орденом или «Бастионом».
Она могла так простоять до утра. Поведение лунатиков не подчиняется закономерностям. Но женщина вдруг плавно шевельнулась – мягкая волна прошла по телу. Подалась вперед и начала довольно ловко карабкаться на подоконник. Туманов затаил дыхание – успеет броситься. Но сомнамбулы не склонны к самоубийствам – сеньора Лучана встала на подоконник, не свалив при этом ни цветочка, застыла в позе кошки, увидевшей птичку. Это выглядело глупо и нереально. Потом спина