давно считается заброшенным, и решение о его сносе принято властями области ещё год назад. Вам предоставили квартиру в городе. Вам будет там удобнее, ведь ваша жена и дочь работают там.
– Всё уже узнал? А ты бы узнал ещё так, между прочим, на каком этаже дали нам эту дивную как ты выразился квартиру. Старая пятиэтажка без лифта с облезлыми стенами. У меня дочь инвалид и каждый раз, думаешь, ей будет легко спускаться утром и подниматься вечером, чтобы ходить на работу.
Полонский перевёл взгляд на девушку, которая уткнувшись в плечо матери, тихо плакала.
– А что с ней?
– Тебя это не касается! Проваливай отсюда! – закричал Урбенин и, отвернувшись от него, подошёл к жене и дочери.
– Слава, оставь их. Хватит уговаривать, – Куликов тронул рукой за плечо друга. – Сейчас приедет полиция, и будем выселять их принудительно.
– Полиция? Зачем?
– Слава, у нас постановление о выселении, сроки и заказчики. Мы не можем нянчиться с ними и дальше.
– Ростислав, он прав. Я говорил, у тебя ничего не получится с этим человеком. С ним бесполезно разговаривать, – Алеуцкий тронул Полонского за плечо. – Поезжай в офис. Мы тут сами управимся.
Ростислав, обернувшись, снова посмотрел на мужчину и двух женщин, стоявших у ворот обнявшись.
Сердце резануло острой болью. Ещё никогда в своей жизни он не испытывал подобного стыда от того, что происходило на его глазах. В такие моменты всегда хотелось что-нибудь изменить, помочь, но он понимал, что сделать в данной конкретной ситуации ничего не сможет. Он всего лишь исполнитель и это не его земля, чтобы одним распоряжением оставить семью Урбениных жить здесь по-прежнему.
Он молча кивнул в знак согласия и направился к своей машине, но едва он открыл дверь автомобиля, громкие крики снова заставили его обернуться. Удары, которые наносил Урбенин сотрудникам его охраны, пытающихся скрутить его, заставили Ростислава бегом направиться обратно к воротам дома.
– Папа, папочка! Пустите его! Отпустите!
Полонский резко замер на месте, заметив, как девушка, вцепившись в руку одного из мужчин, попыталась вызволить своего отца. Она с трудом передвигалась, сильно хромая, но изо всех сил пыталась справиться с сильным мужчиной, впиваясь ногтями ему в лицо.
Скрутив её руки, охранник резко оттолкнул её от себя.
Девушка потеряла равновесие, осела на землю и расплакалась уже в голос.
Мать бросилась к ней и опустилась рядом с дочерью.
Полонский стремительно направился к ним обеим и протянул руку, пытаясь помочь им подняться. Но встретившись взглядом с серыми глазами полными слёз и боли, он машинально опустил свою ладонь.
– Убирайтесь, отсюда! – тихо произнесла девушка и, ухватившись пальцами за руку матери, поднялась на ноги и сильно прихрамывая, направилась к дому.
– Вам действительно лучше уехать, прошу вас, – обратилась к нему Урбенина, осторожно коснувшись пальцами его руки. Женщина медленно