Анна Ольховская

Яд со взбитыми сливками


Скачать книгу

то ли вспомнил вдруг про какой-то козырь в рукаве или другом интимном месте. Иного объяснения разительной перемене в его поведении найти не удавалось. Даже под ковриком, не говоря уже о плинтусе. – Я ж понимаю – стоит мне рот открыть не по делу, и кранты мне. С мистером Николсом бодаться дураков нет. Но и уходить из этого тепленького местечка я не собираюсь. Где еще я столько заработаю за возню с детишками? За Смирнова – извиняюсь, больше не повторится. Можете делать с ним что захотите. Правда, жалко, если под нож пустите или на опыты, очень уж потенциал у мальчишки хороший. И идея моя с тренировкой уродцев для развлекух бабосов принести может неслабо. Я готов их тренировать. За другую зарплату, разумеется.

      – Ты что, сдурел? – Пипетка посмотрела на полового партнера даже с некоторой жалостью, словно на обреченного. – Ты что несешь такое? Или хочешь с Маратом поближе познакомиться?

      – А я с нашим начальником охраны и так знаком, – совсем раздухарился физрук. Причем во всех смыслах раздухарился – потом от него несло все ощутимей. – Нормальный мужик, между прочим, мы с ним не раз по пивасику вмазывали, когда в город ездили. Ладно вам глазами сверкать, Амалия Викторовна, ну в самом-то деле! Ну накажите нас с Наташкой, высчитайте сколько считаете нужным, – и замнем на этом! Не будете же вы из-за такой ерунды двух проверенных людей лишаться, верно ведь? А насчет ваших слов по поводу шантажа – глупости все это, Амалия Викторовна! Не собираюсь я никого шантажировать, я просто трезво оцениваю ситуацию. Мы пять лет работаем вместе, нареканий в мой адрес прежде не было, я делаю все, что мне прикажут. Надо срочно контейнер с органом доставить – пожалуйста! Надо помочь тело утилизировать – пожалуйста! Надо за материалом проследить – пожалуйста! Где вы еще такого найдете, да еще срочно?

      – Такого? – Федоренкова как-то странно усмехнулась. – Такого действительно сложно найти, вы правы, Владимир Игоревич.

      – Вот видите, – просиял физрук, – вы меня поняли!

      Он продолжил возбужденно тараторить, расписывая свою полезность, и не замечал испуганного взгляда своей недавней возлюбленной. А мадемуазель Поливайко бледнела все сильнее, хотя только что казалось – сильнее некуда. Но есть ведь отлив в голубизну. Пикантный оттенок жабьего брюха. Все цвета моли. Да мало ли в жизни блеклого и вылинявшего!

      Такого, каким стало в данный момент лицо врача специализированного детского дома Натальи Васильевны Поливайко.

      Федоренкова, заметив это, усмехнулась краешком рта и вкрадчиво проговорила:

      – Ладно, идите. Вернее, вы, Владимир Игоревич, можете быть свободны, а вы, – кивнула она Пипетке, – задержитесь. У меня к вам срочное дело.

      – Так что, – поднялся с места физрук, – мы уладили это дельце?

      – Пока да.

      – И вы нас не уволите?

      – Нет.

      – А наказание каким будет?

      – Я сообщу вам отдельно.

      – Тогда я пошел?

      – Я же сказала – можете быть свободны.

      – До свидания. – Самец поднялся и медленно