двинулась за ней. Девушка быстро карабкалась вперед, ориентируясь больше на ощупь, чем на прыгающий свет фонарика. Я же едва поспевала за ней и не могла сказать, как далеко мы ушли, прежде чем оказались в довольно просторной пещере.
– Здесь уже, вполне, безопасно. Ты оставайся с детьми, а я скоро вернусь, – сказала Паула, подавая мне Урсулу и показывая на кучу сухой травы рядом со стеной.
Я протянула ей фонарь, но она покачала головой:
– Я справлюсь и так! Мы с братом здесь играем с раннего детства и, без всякого света, знаем каждый поворот.
Я устроилась с девочками у стены, а девушка снова скользнула в тот узкий ход, откуда мы пришли.
Проводив ее взглядом, я начала водить фонариком по стенам. Пещера была, явно, рукотворного происхождения, на стенах видны были сколы и следы инструментов, похоже, здесь что-то добывали, расширяя природную трещину в скале. Может быть, то был зеленый обсидиан, почитавшийся у горных племен священным, а может и серебро, небольшие месторождения которого, в здешних местах нередки. В любом случае, у потомков инков были все основания, скрывать это место от пришельцев. Пока я разглядывала пещеру, послышался негромкий скрежет, и появилась Паула, тащившая одеяло, рюкзак и сумку с едой.
– Мы вовремя успели, немцы уже в городе и часть их двинулась к монастырю, – сказала она, складывая вещи возле меня.
– А как ты думаешь, им хватит смелости, пойти, прямо сейчас, вниз по серпантину? – обеспокоенно спросила я ее.
Девушка с сомнением покачала головой:
– Не думаю. Скорее они будут ждать рассвета, но перекроют вход в долину.
– А как же твой брат вернется сюда? – поинтересовалась я.
Паула презрительно усмехнулась:
– Пабло не нужны дороги, чтобы вернуться в долину.
Я согласно кивнула, вспомнив, как он днем скакал по крутому склону.
– А твоя бабушка не пострадает? – забеспокоилась я, вспомнив то, что старушка тоже помогла мне, и это может стать известно.
– Мудрая Птица знает горы лучше всех нас, и я надеюсь, что Пакита, после того, как увидела, что за мной погнались, сразу побежала к ней. Я хочу верить, что они с бабушкой и альпаками немедленно ушли к снегам.
Я невольно поежилась, представив себе, каково это, ночью идти по заснеженному скользкому склону, да еще с животными. Паула же неправильно меня поняла и засуетилась, распаковывая вещи:
– Накройся с детьми одеялом, а я разведу костер. Отсюда его не увидят.
Я только удивленно хлопала глазами, глядя, как она достала из-под какого-то камня, уже обожженные в угли, дрова и развела небольшой костерок.
– А мы здесь не задохнемся? – забеспокоилась я.
– Мы не впервой раскладываем здесь костер, из пещеры неплохая тяга наружу, – успокоила меня девушка, поднося горящую ветку к вертикальной щели в стене. – Дыма ночью не видать, нас не выследить. А вот, фонарик лучше поберечь, я зажгу масляную лампу.
Я