такую легкость и беззаботность, что не узнавала сама себя. Казалось, вся радость вселенной поселилась в этой чудесной комнате с обитыми рейкой стенами и высоким потолком. Хотелось превратиться в озорного солнечного зайку – творить, что угодно, скакать, где вздумается, и чтобы никто тебя не поймал.
– А тебе кто-нибудь говорил, что он, – она скользнула рукой вниз по неожиданно нежной на ощупь коже Вадима, – у тебя безумно красивый?
– Н-н-нет, – Вадим немного растерялся и даже покраснел. И когда только она успела стать такой ласково-бессовестной девчонкой? – В чем это выражается?
– Выражается?! – Алена весело рассмеялась. – А в чем должна выражаться красота? Нет, этого я не знаю. – Теперь она говорила глубоким, страстным шепотом. Голос чуть-чуть дрожал. – Я только знаю, как это действует.
– Ну и как? – не сдержал праведного любопытства Вадим. Хотя и боялся, что она сейчас ляпнет что-нибудь такое, от чего даже у бывалого бойца постельного фронта волосы встанут дыбом.
– Если он красивый, то, когда видишь его, сразу возбуждаешься! Вот!
Вадим с облегчением вздохнул. Получилось совсем не похабно, даже как-то наоборот.
– И много ты видела красивых? – Вадим пошевелился, сдвигая ее руку и стараясь изобразить на лице оскорбление и мучительную ревность. Алена в ответ усмехнулась и вернула на место ладонь.
– Нет, – ответила она с готовностью. – Только у тебя!
– Господи, как же ты иногда умеешь изъясняться, – Вадим несколько смущенно рассмеялся. – Можно умереть! – Он с радостью пил ее новое, беззаботное и озорное настроение. И с досадой удивлялся, почему всегда не может быть так.
– Не надо умирать! – Алена ластилась к нему, как кошка. – Ты лучше живи. Мне это очень нужно!
– Что именно «это» тебе нужно? – Вадим крепче прижал ее к себе. – Мне иногда кажется, что я нужен тебе в одном, ну максимум в двух каких-то, смыслах.
– Дурак! – беззлобно ответила она. – А еще такой большой, взрослый мужчина.
После этого они больше не говорили. Но если бы за стенкой были соседи, им вряд ли удалось бы спокойно, не отвлекаясь на посторонние звуки, слушать радио или смотреть телевизор. Алена ни за что не желала сдерживать себя. И даже то, что Вадим закрывал ей своей ладонью рот, помогало ничтожно мало.
Она проснулась первой и с блаженным удивлением открыла глаза. Сколько себя помнила, никогда не могла уснуть, если ее хоть как-то касались. Не важно – намеренно или случайно. Непременным условием было отвернуться, замотаться с ног до головы в одеяло, подсунуть руку под подушку и представить себе, что в кровати ты одна. А тут – она лежала на плече Вадима, крепко обнимая его руками и ногами, как обезьянка, да еще и нежно прижималась к нему во сне. Алена осторожно, чтобы не потревожить Вадима, повернула голову в сторону настенных часов: испугалась, что они проспали так до позднего вечера. Электронные цифры зеленого цвета показывали 15: 15. Симметрично. Значит, к счастью. Алена