места и подъехал к подъезду. Первым вышел телохранитель, огляделся, затем второй здоровяк вывел Яфета. Олег усмехнулся, Яфет стал намного осторожнее, научился ценить жизнь.
За его спиной Мрак сказал с укором:
– Зачем наврал?
– А что оставалось? – огрызнулся Олег. – Даже Яфет может не выдержать всей правды. Он слишком… слишком человечен! А под это слово, под термин «человечность», демагоги давно уже подвели такую дрянь, что всех бы прибил, перевешал на крепостных стенах…
– Поясни, – попросил Мрак.
Олег, продолжая смотреть в окно, буркнул недобро:
– А то не знаешь!
– Не знаю, – ответил Мрак кротко.
Машина с Яфетом понеслась по улице. Впереди мчалась машина с охранниками, а за лимузином Яфета еще одна, так называемая машина прикрытия. Олег со вздохом отвернулся от окна.
– Демагоги и зеленые, – проговорил он почти с отвращением, – оперируя лозунгами типа «Технология делает нас бесчеловечными!», ловко подменяют «человеческий» на «человечный». «Человеческий» всего лишь значит, что данное принадлежит человеку или человечеству, что у него какие-то признаки, свойственные существам человеческой расы. Мы с тобой уже убедились… или не убедились?.. что многие человеческие свойства неудобны, даже вредны, в то время как другие неплохо бы расширить, ну, к примеру, побольше сострадания… хотя и не понимаю, зачем оно, но так говорят. Демагоги декларируют ценность быть просто человеком, а это то же самое, что быть деревом, камнем, птицей. Настоящая же ценность в том, что живет внутри человека, живет в его человеческом теле! А с этой позиции все равно, какое оно, тело.
– А-а-а, – протянул Мрак и широко зевнул, – ну, это каждый ребенок знает. Я живу в этом теле, да… А там уж неважно, человеческом или нечеловеческом. Но Яфета ты обманул, обманул… Это мы двое постоянно ограничиваем свои поползновения, потому что мы – первые. Ограничиваем до смешного, Олег! Ходим со связанными руками-ногами, да еще и уши себе заткнули, повязки на глаза одели. А я уж так привык пользоваться еще и радиолокацией, инфракрасными, ультрафиолетовыми, рентгеновскими и гамма-лучами, ультра– и инфразвуками, звуколокацией и всем-всем, что для нас так просто, так естественно… ну что так смотришь? Я в самом деле привык!
Олег не сводил с него взгляда.
– Так быстро?
– А что? – огрызнулся Мрак. – К хорошему привыкнуть легко, отвыкнуть трудно. Как и ты, получаю любую информацию прямо из всех сетей, принимаю передачи радио, телевидения, слышу все переговоры по мобильникам, но должен делать вид, что я такой же слепоглухонемой паралитик с жутким склерозом, как и все остальное население двуногих?
Олег не нашелся, что ответить, виновато развел руками.
– Потерпи, Мрак. Уже немного. Они скоро нас догонят.
Он прошелся по комнате, заложив руки за спину, горбился, красные волосы поблескивали в солнечном луче, но зеленые глаза оставались в глубокой тени. Мрак понаблюдал за ним, огрызнулся.
– Ага, щас! Совсем скоро.
– Что тебе эта сотня