глотков. Поперхнулась и долго кашляла, отфыркиваясь от попавшей в нос воды.
– Беда у тебя случилась, – продолжила знахарка, убрав миску и вновь опустив меня на топчан. – Большая беда, дуреха. Зачем с чернокнижником связалась?
– С кем? – переспросила я, не понимая, о чем речь.
Знахарка недовольно вздохнула и ловко выудила из кармана заношенного, в подозрительных пятнах передника уже знакомую мне серебряную застежку.
– Твое? – строго спросила она, в упор глядя на меня.
– Да, но… – забормотала я.
– Дуреха, ты хоть представляешь, что это за знак? – перебила меня знахарка.
В ее голосе при этом послышалось не просто негодование, но настоящая ярость.
Я озадаченно мотнула головой.
Почему старуха Ирель так злится? Пожалуй, не было в нашей деревне человека добрее, чем она. Да, ребятне, вздумавшей пошалить и забывшей меру, частенько попадало от нее жгучей крапивой по голым ногам и рукам. Но при этом каждый знал: случилась беда – беги к старой Ирель. Она промоет ссадины, приложит к ране вонючую мазь, напоит душистым травяным отваром. Да что там, она знала всех нас с пеленок. Потому что именно Ирель звали, когда очередной женщине приходил срок разрешиться от бремени. Именно она слышала первый наш крик. И именно она зачастую навеки закрывала глаза тем, кто навсегда уходил по лунной дорожке к престолам Всеблагой Матери и Великого Отца.
Я никогда прежде не видела знахарку в таком бешенстве. Ее выцветшие от возраста глаза потемнели, губы тряслись, как будто она из последних сил удерживала себя от ругательств.
Но разве я сделала что-то дурное? Это же Грег во всем виноват! Это он говорил мне всякие гадости. И еще неизвестно, что бы он сделал со мной, если бы не Дреган.
– Звезды сверкают на небесах, – продолжила Ирель, убедившись, что я не могу ей дать ответ на вопрос. – Звезды сияют в волосах Матери. Звезды создал Отец. Но есть и другой бог. Порождение мрака и всего самого страшного и жуткого, что есть на свете. Неназываемым кличут его, дабы не навлечь беды. Он насылает на нас кошмары. Ему подчиняются все чудища, посланные нам на погибель. Он обещает злато, славу и исполнение всех желаний тем, кто согласится служить ему. Но заплатить за это придется душой. И знак этого бога – перевернутая звезда, как насмешка над Матерью и Отцом.
Ирель замолчала, пытаясь отдышаться от долгой тирады. Трясущимися руками плеснула себе в крынку воды из глиняного кувшина и пригубила ее. При этом я отчетливо слышала, как стучат ее зубы о край.
«Да она же боится! – пришло запоздалое осознание. – До смерти боится!»
– Своих слуг он метит, – глухо проговорила Ирель, осторожно поставив крынку на стол. – У них глаза разного цвета. Потому что одним из них они видят другой мир. Мир духов и нечисти.
Я тихо ахнула.
Глаза разного цвета? Но ведь она говорит про Дрегана!
– Ты понимаешь, о чем я, – без тени вопроса проговорила старуха, заметив мою реакцию. – Кто дал тебе эту застежку, Лютик? И не смей врать мне!
– Мужчина, –