новости, как всякий порядочный обыватель, смакующий число жертв. Я и сам вечером посмотрю. Вернее, ночью.
А вдруг это не толчок, а всего-навсего подземный карстовый обвал под твоим «Госснабом»? Обрадуешься ли ты тому, что несколько сотен или тысяч неведомых тебе румын остались живы-здоровы?
Вряд ли…
Не враг я тебе и не судья. Просто проезжий, ничем особо не примечательный, – ты и внимание-то на меня обратил потому только, что я сижу ближе всех к злополучному стеклу. Стряхнет сейчас проезжий крошки с колен на радость воробьям, сядет в машину, да и поедет дальше по своим делам, обдав выхлопом твою кафешку. А ты останешься, и нет мне до тебя дела. Адью, госснабовец.
Я поднялся из-за столика.
– Еще два гамбургера, «сникерс» и колу. С собой. Упакуйте получше, пожалуйста.
Таких домов я еще не видел ни разу в жизни. Вернее, таких руин.
– Пострадавшие? – спросил я, наблюдая за манипуляциями уездных криминалистов, по правде сказать, довольно толковыми.
– Пострадавших нет. – Начальник следственной бригады майор Алимов отрицательно качнул головой. – Хозяева отдыхают на Канарах. Муж и жена, без детей. С ними уже связались через турфирму. По-видимому, они не намерены прерывать отдых. Сегодня у них конная прогулка, а завтра восхождение на пик… этот… как его…
– Пик Тейде.
– Точно. – Майор Алимов просветлел лицом. – Это на Тенерифе. Мой зять туда собирается, два года деньги копил…
– И не огорчены? – перебил я.
– Да как сказать…
– Ладно. Кто, кроме них, мог иметь доступ в дом?
– Только приходящая домработница и охранник на долгосрочном контракте. Домработница местная, из деревни, в ее показаниях ничего интересного. Охранник в отпуске. Перед отъездом хозяев дом был заперт и поставлен на сигнализацию. Да вы зря сомневаетесь: людей под обломками нет, проверено служебной собакой. Вон и дверь цела и на запоре, сами видите. А на окнах – решетки. Даже на втором этаже… были.
Уцелевшая дверь действительно была на запоре и выглядела внушительно – ворам-любителям и бомжам, пожалуй, не открыть. Тут понадобилась бы или взрывчатка, или стенобитный таран. Впрочем, тот, кто превратил красивый кирпичный коттедж в самую удивительную из виденных мною когда-либо развалин, заведомо обошелся без тарана.
Дом был рассечен пополам. Наискось, слева направо и сверху вниз, под углом приблизительно сорок пять градусов.
Есть такие детские игрушки для развития координации и пространственного воображения – вроде популярного «Лего», только похитрее: с разнокалиберными косоугольными деталями, стыкующимися друг с другом. Пожалуй, уцелевшая часть дома, косо срезанная от края крытой металлочерепицей крыши почти до фундамента, сильнее всего напоминала именно такую деталь.
Когда-то мы с Марией покупали для Настьки игрушки попроще…
Она с ними не справилась.
Второй части дома не было – вместо нее имелась бесформенная груда кирпича,