заполнившей все.
Простые сюжеты указывают на большую творческую силу и всегда таят в себе неисчислимые богатства.
Пустыня – это Бог без людей.
Равенство может быть правом, но никакая человеческая сила не в состоянии обратить его в факт.
Разгул – это искусство, и для него нужны сильные души.
Разгул – это налог, который платит гений злу.
Рассуждать там, где надо чувствовать, – свойство бескрылой души.
Ревнивец сомневается на самом деле не в своей жене, а в себе самом.
Ревность у мужчины складывается из эгоизма, доведенного до чертиков, из самолюбия, захваченного врасплох, и раздраженного ложного тщеславия.
С близкими нас связывают не столько добродетели, сколько пороки.
Свои убеждения не вывешивают на стенку.
Сделать из любовника мужа так же трудно, как из мужа любовника.
Семья – последнее пристанище человеческих страстей.
Серьезность – основа характера.
Сила желания соразмерна богатству воображения.
Сильные жизненные потрясения исцеляют от мелких страхов.
Скромность – скрытая неуверенность в себе.
Скромность есть мать великих деяний.
Скрытность – единственное пристанище для душ чистых и страждущих.
Скупцов можно подчинить себе, либо покушаясь на их кошелек, либо наполняя его.
Слава – солнце мертвых.
Слава – товар невыгодный: стоит дорого, сохраняется плохо.
Слово – не воробей, выскочит – пострадаешь.
Случай – величайший романист в мире.
Смехом исправляют нравы.
Со временем душа, непрерывно оскверняемая сделками с совестью, мельчает, пружины благородных мыслей ржавеют, петельные крючья пошлости разбалтываются и начинают вращаться сами собою.
Сомневаться в Боге – значит верить в Него.
Способность видеть в жизни обе стороны медали толпа называет ложными суждениями.
Способность забывать – великий дар, отличающий натуры творческие и сильные.
Стойкость – основа добродетели.
Страсти, не находя выхода, мельчают, возвеличивая малое.
Вот причина скупости и сплетен. Узость мысли и мещанство в быту быстро прививаются самой утонченной натуре.
Страсти, несомненно, являются движениями души и, следовательно, не могут быть дурными сами по себе.
Страсть потухает, когда угасает надежда.
Страшную, непрестанную борьбу ведет посредственность с теми, кто ее превосходит.
Стремление к владычеству во что бы то ни стало свойственно людям, втайне сознающим свою ограниченность.
Суеверие часто не что иное, как надежда.
Существа ограниченные, желая возвыситься над своими ближними, начинают либо травить их, либо благодетельствовать им, в зависимости от своих наклонностей.
Так уж устроены мужчины: могут устоять против самых умных доводов