рамках медиатизации политики прослеживается также тревожная тенденция сдвига политического поля Британии в сторону «президентского парламентаризма» по образцу США и американизация[171]или даже «клинтонизация»[172] британского политического процесса. Общественная дискуссия в Британии поставила вопрос о том, не движется ли страна в направлении президентского правления, не становится ли она «намного более похожей на президентскую, чем раньше»[173] (хотя, как утверждают Каванах и Селдон, «каждый сильный премьер-министр, начиная с Гладстона, выслушивал обвинения в том, что его стиль правления является «диктаторским» или «президентским»[174]). Многосторонний анализ «риторики президенциализации»[175]привел британских ученых к выводу о том, что сегодня в Британии сложилась во многом беспрецедентная «особая конфигурация политики начала-середины 1990-х»[176], приведшая к коренным переменам в журналистике и расцвету спин-культуры (см. Главу 3). Американизация проявилась в двух основных формах: в падении роли парламента в формировании повестки дня и принятии политических решений (то есть перераспределении властных полномочий в пользу правительства) и в частичной реорганизации коммуникации Даунинг-стрит по образцу с Капитолия. Падение роли парламента произошло в силу:
1) общеполитического дисбаланса (существования сильных мажоритарных правительств, то есть правительств парламентского большинства, и как следствие – отсутствия реальных дебатов между правительством и парламентом)[177];
2) невозможности для парламента контролировать коммуникацию Кабинета и наказывать министров за несоблюдение Парламентской привилегии, предписывающей оглашение инициатив правительства сначала перед парламентом, а затем перед народом через СМИ. Практика информационных утечек и трейлинга (см. Главу 3) сделала Привилегию неэффективной. Журналист Би-би-си и критик британской медиакратии Н. Джоунз в 2004 году указал, что такая практика подорвала подотчетность правительства парламенту (то есть дискредитировала парламент как демократический институт), и поднял вопрос о будущем парламентаризма в стране[178];
3) парламентского трейлинга, когда сами парламентарии обсуждают законопроекты сперва с представителями Лобби, а только затем с коллегами по Палате.[179] О трейлинге как технологии см. Главу 3.
«Падение парламента» отразилось в его освещении в СМИ, как в зеркале. Потерю интереса к освещению парламентской жизни журналисты объясняли тем, что в последние годы парламент обладает всё меньшей силой[180]. Снижение журналистского и вслед за этим общественного интереса к деятельности парламентариев можно проследить по отношению СМИ и самих парламентариев к так называемому Часу Вопросов («Question Time») в Палате Общин. Это раунд вопросов и ответов между парламентариями и премьером (или другим министром); такие дебаты традиционно происходили