его особых забот.
Анна знала Гоголя с восьмилетнего возраста. Но увидела знаменитого писателя лишь зимой 1843/44 года в Ницце, когда в сопровождении папеньки и знаменитого писателя прогуливалась по берегу уже остывшего моря.
Тогда Анне Михайловне исполнилось двадцать лет. Она была буквально околдована писателем. И он ей льстил тоже. Потом он уехал во Франкфурт и уже оттуда прислал лично ей письмо, которое положило начало их переписке…
Начало же настоящего романа с Анной Виельгорской биографы относят к осени 1848 года. Продолжался он недолго, всего полгода. Но это был период интенсивной переписки, обмена советами, намеками, запросами, окольными признаниями. Полгода почти полного отвлечения от труда в пользу настоящей минуты, отрыва от «желаний небесных» во имя «желаний земных».
В это же время стали более частыми и его визиты к Виельгорским. Тайную причину их поняли не все. Но, например, писатель Владимир Соллогуб, женатый на одной из дочерей графа, довольно быстро обо всем догадался. «Анна Михайловна, – читаем в его “Воспоминаниях”, – кажется, единственная женщина, в которую был влюблен Гоголь».
Чувствует это и сам Николай Васильевич. Правда, он все еще с тщательностью психоаналитика пытается разобраться в своем состоянии. «Нервическое ли это расположение или истинное чувство, я сам не могу решить». И в конце концов приходит к выводу, что это все-таки чувство.
Но от этого вывода ему не становится легче. Понимая, в сколь серьезном положении он оказался, Гоголь мечется в сомнениях, пытаясь хотя бы частично найти ответы на самые обыденные и одновременно теперь для него наиболее важные вопросы: любит ли его Анна Михайловна? Как отнесутся к его, мелкопоместного дворянишки, намерениям ее родители?
Адресованные ему письма Анны Михайловны дают Гоголю хоть и малое, но все же основание надеяться на взаимность. Впрочем, возможно, он просто обманывался. Что же касается родителей Анны, то он, видимо, на сей счет не питает особых иллюзий.
Получить отказ из первых рук было бы для Гоголя величайшим посрамлением. Кроме того, это было бы уже официальным сватовством, которое невозможно скрыть. Он же хотел наибольшей секретности.
Поэтому, чтобы обезопасить себя от унижения вероятного отказа, осторожный Гоголь делает свое предложение через Веневитиновых – старшую сестру Анны Михайловны Аполлинарию и ее мужа Алексея Владимировича.
Веневитиновы как раз подходили для этой роли. Они были как бы частью семьи Виельгорских и вместе с тем жили отдельно. Зная благородство и независимость этой четы, он мог полностью рассчитывать на сохранение тайны. Тайну ему гарантировал и их семейный интерес.
Каким образом обратился Гоголь к Веневитиновым: в устной или письменной форме, – неизвестно. Правда, существует версия, что свое предложение писатель все-таки изложил в письме, которое до нас не дошло. По крайней мере, в другом письме, сохранившемся, Гоголь объявляет первое письмо «неуместным» и просит прощения