протокол допроса. Старушка расписалась и ушла.
А в коридоре ждала инструктор ДОСААФ Короткова, которая ночью проверяла сторожа. На вид ей можно было дать лет двадцать восемь – тридцать. Одета просто, но со вкусом, среднего роста, с высокой модной прической.
– Проходите, пожалуйста, присаживайтесь, – пригласил Ветров.
Савич быстро внес в протокол допроса необходимые сведения о свидетеле и отложил ручку. С этой женщиной нужно подробно побеседовать, ведь она тот человек, который последним видел Шатилова.
– Как у вас со временем? – спросил Савич.
– У меня сегодня выходной, да и можно ли жалеть время, если случилось такое.
– Анна Павловна, вы давно работаете в ДОСААФе?
– Около семи лет. Когда я поступила, Шатилов уже работал.
– И часто приходится проверять этот тир?
– Как вам сказать? Дело в том, что у нас все инструкторы участвуют в проверке, по графику. В этом месяце проверяла дважды, с 6 на 7 июля и в ту ночь – с 27-го на 28-е.
– Анна Павловна, а сколько раз в течение ночи вы должны проверять охранников? – спросил Ветров.
– Не менее двух.
– Ну а вы сколько проверили?
– Получилось, что трижды. Первый – около девяти вечера, второй…
Но Ветров перебил ее:
– Вот и расскажите по порядку, как все это происходило. Только не спешите, подробнее.
– Вечером взяла с собой сына и пошла в парк. Мы побывали на детской площадке. Сыну еще только шесть лет, и, знаете, дети в этом возрасте любят покружить на карусели. Затем осмотрели самолет, он стоит недалеко от тира, пошли к реке, прохаживались по набережной. Потом он попросил мороженое. Купили две порции и на свободной скамейке съели.
– Скажите, а почему вы были без мужа?
– Он уехал в командировку.
– Ясно. И что же дальше было?
– В общем, посидели мы немножко и к тиру пошли. Было уже около девяти часов. Дверь была закрыта, и я постучала. Через минуту слышу шаги в тамбуре. Это был Шатилов. Спросил, кто стучит. Я назвала себя, а он говорит: «Я вам не открою, потому что вы с посторонним». Я рассмеялась, вместе с сыном подошла к окну и говорю: «Посмотрите на моего мужчину». Только после этого он открыл. Я, правда, сделала замечание и сказала, что он, зная меня как проверяющую, должен открыть, если я даже и не одна: он же не знает всех наших руководителей в лицо. Но Шатилов – упрямый человек – заявил, что пускать будет только тех, кого знает в лицо. Я не стала спорить, зная, что это бесполезно. Расписалась в книге проверяющих, позвонила в Республиканский комитет и сказала дежурному, откуда я звоню. Затем мы с сыном ушли. Я слышала, как Шатилов запер за мной дверь на два крючка и замок.
– Анна Павловна, а вы ничего необычного в поведении Шатилова не заметили? – спросил Савич.
Женщина задумалась, а потом, очевидно, что-то вспомнив, заговорила:
– Когда уже уходила, обратила внимание, что Шатилов без оружия, а его наган в кобуре лежал на столе. Я ему сделала замечание, и он при мне надел кобуру на поясной ремень.
– А у тира подозрительных людей не встречали?
– Нет,