вырученные от работы, перешли в распоряжение Лизы. Из этих денег нужно было покупать лекарства, яйца, булки и молоко для мамы. Другой пищи доктор не позволял больной.
Лиза тратила очень расчетливо переданные ей матерью деньги. Сначала девочке показалось, что этих денег достаточно, чтобы жить на них во все время маминой болезни, а там, – думалось Лизе, – мама опять встанет, будет работать, и снова они заживут если не безбедно, то, по крайней мере, без особой нужды. Но мама не поправлялась, а деньги уменьшались и уменьшались с каждым днем в маленькой шкатулке, где их прятала Лиза.
Сегодня девочка истратила последний рубль на микстуру маме, и завтра ей не на что будет приобрести яиц, молока и булок для ее больной. Лиза ломала теперь голову, придумывая, что бы сделать, чтобы мама была сыта и завтра, и все последующие за ним дни. О себе добрая девочка не думала нисколько. Она уже давно отказывала себе даже в булке, ни слова не говоря об этом матери, и питалась одним только черным хлебом, запивая его водою.
Пока голодала она одна, ей не было тяжело и страшно. Но при одной мысли о том, что наступит завтра и ее бедная мама попросит кушать, а у них ничего нет, кроме корки черного хлеба, Лизу бросало то в жар, то в холод от волнения и страха.
Между тем ее мама и не замечала, казалось, печальной заботы своей девочки. Ей было так хорошо с ненаглядной дочуркой! Она обняла Лизу и, лаская ее, тихо говорила:
– Когда я поправлюсь, мы уедем куда-нибудь подальше, в деревню. Я поступлю швеей в какой-нибудь помещичий дом. Ты у меня поправишься и пополнеешь на вольном воздухе. Все время будешь гулять и бегать по полям и лесам. Сколько цветов и ягод там растет, Лиза! А я буду работать целые дни и радоваться тому, что моя милая крошка поправится и повеселеет. Только бы скорее встать с постели! Тогда я сейчас же буду искать места где-нибудь в провинции, в глуши, подальше от столицы, где бы моя милая девочка повеселела и порозовела, как и все здоровые дети…
Лизе были очень приятны эти речи и ласки ее матери. Она прилегла с ней рядом головкой на подушку и, казалось, позабыла совсем о том, что завтра ждет их обеих нужда и голод. Ей представлялся теперь густой темный лес, много-много ландышей и сама она, Лиза, но не настоящая Лиза в рваном платьице и стоптанных башмаках, а какая-то не то принцесса, не то царевна, сходство с которыми нашел в ней добрый незнакомец, встретивший ее в аптеке. И снилось девочке, что она собирает ландыши для мамы, а мама, нарядная, здоровая и полная, какою давно ее не видела Лиза, сидит у окна большого дома, шьет что-то и, глядя на свою дочурку, кивает и улыбается ей радостной улыбкой.
Глава III
Добрый волшебник
– Вставай, моя крошка, давно пора, – послышался Лизе сквозь сон ласковый голос матери. Лиза быстро вскочила, протерла сонные глазки и вдруг разом вспомнила о том, что в доме нет ни денег, ни куска хлеба.
«Господи! – подумала с ужасом девочка. – Ну, как я скажу об этом маме? Ведь она расстроится и взволнуется, а доктор строго запретил ей всякие