стороже от Орды. От Коломны недалек двор великого князя рязанского Олега. На свадьбу зван, да скорее всего не приедет, не забыто, что князь Иван Данилович оттягал Коломну у Рязани. Пусть не едет, но услышит, что съехались в Коломну князья со всех земель, пусть узрит силу, обороняющую Москву. Не грозит сбор в Коломне и тверскому князю Михаилу, выходцу из князей микулинских. Вражда с Тверью давно завязана, неповинен в ней Дмитрий, а не забыта. Дед терзал Тверь, внуку отвечать ли?
Владыку коломенского, епископа Герасима, привязать, его рука простирается на рязанцев. А он ревнив к Москве, одним глазом на Москву смотрит, другим – на Рязань, так пусть он венчает московского князя и оба глаза к Москве обратит. Коломна встретила князя Дмитрия колокольным звоном».
Сохранились летописные свидетельства о том, как проходила 31 января 1366 года свадьба, и о том, какое впечатление произвели друг на друга Дмитрий Иоаннович и Евдокия Дмитриевна. В романе «Ликуя и скорбя» не литературный вымысел, там – перевод древних текстов на современный художественный язык. Ну разве что слова молодоженов подобраны под то, что произошло на самом деле.
«Евдокия еще не отведала власти, но краем глаза успевала замечать, что юный ее князь говорит твердо, слушают его покорно, склоняются головы и князей и бояр, хоть и безбород князь, а бояре и князья бородаты.
Прятали невесту до часа, пока в храм приехали, в храм вошла в свадебном облачении. Сверкнули радостно глаза жениха, понравилась. Обжег взглядом – любить будет, а то самое страшное, коли не по сердцу жена, тогда мука, тогда тоска, тогда монастырь в конце…
Оковал их пальцы золотыми кольцами коломенский владыка Герасим. Из церкви ехали рядом, в одном возке. На улицах толпы, падает хмель, падает серебро инея на возок.
Князь гладил ее пальцы своей нежной рукой и шептал:
– Какая ты красивая! Люб я тебе?
Князь поцеловал ее ладонь, поцеловал пальцы и вдруг, охватив за плечи, прижал к себе и выпил слезы с глаз поцелуями…
Гридница в хоромах коломенского тысяцкого Тимофея Вельяминова не вместила гостей. За большим столом великий князь и великая княгиня. По правую руку от Дмитрия ближние его родичи, а за ними воевода большой и старшие бояре.
По левую руку от Евдокии – ее родичи, отец, мать, братья, суздальские князья да бояре.
А на том, на другом конце стола, самые почетные гости, два великих князя: тверской Михаил и рязанский Олег».
Вот и первые результаты мудрого решения молодого, даже можно сказать юного, Московского князя Дмитрия. Приехали-таки на свадьбу и князь Олег Рязанский, и князь Михаил Тверской. Первый шаг к союзу с ними, хотя и долог, очень долог путь к прочному единству.
«…За полночь пир начал утихать. Старшие бояре, что следили за обычаем, объявили, что пора вести молодых в опочивальню.
Закрылась тяжелая дубовая дверь, окованная медью. Князь заложил засов. В красном углу горела ярким языком лампада, освещая темный лик Спаса, каким видела его Евдокия