каждый за себя и неумело, но в таких условиях человек или быстро учится, или еще быстрее умирает. Прошло несколько дней боя, а захваченный мертвяками город не сдавался! Нечисть победить людей так и не смогла.
Роскошь действовала расслабляюще, и спали долго. Примерно до девяти утра. Когда еще доведется выспаться на чистых простынях под одеялами из верблюжьей шерсти? Но устраивать дневку в их планы не входило. Друзья встали, привычно умылись водой из туалетного бачка и начали раскладывать по рюкзакам вещи. Переносимый груз заметно сократился. Кастрюли имелись в любой кухне, и зачем тогда тащить с собой котлы? Еще оставили спальники и лишнюю одежду. Жизнь показала, что едой, водой и шмотками их мог обеспечить каждый жилой дом.
Пока Сухроб готовил кофе, Максим взял сигарету, вышел на балкон и щелкнул зажигалкой. Машинально посмотрел вниз, и на проезжей части, между разбитыми машинами, ему почудилось смутное и весьма активное движение. Недокуренная сигарета полетела на пол, Макс схватил бинокль и начал внимательно изучать дорогу, которую им предстояло пересечь. Увиденное настолько не понравилось…
– Сухроб! Давай пока подождем с выходом. Не торопись особо.
– Чего ждать, зачем не торопись? Я уже рюкзак собрал!
– Ну так разбери. Посмотри сам – внизу у психов сборище, и я понять пытаюсь, по какому поводу. Дорога далеко просматривается, не проскочить. Заметят и порвут, как Тузик грелку.
То, что проезжую часть Ломоносовского проспекта не перейти, Максим понял сразу. Ее плотно контролировали мертвяки. Сначала он водил биноклем, пытаясь прикинуть количество врагов, потом начал отслеживать их хаотичные, на первый взгляд, передвижения, и стало страшно. Стало очень страшно – под ним была не стая и не толпа. Он наблюдал настоящую воинскую часть, развернутую в боевой порядок.
Макс много курил, отходил пить кофе и возвращался. Зрелище стоило потерянного времени. Точка обзора нравилась – все происходило перед его глазами. Он видел отряды стремительных пехотинцев, скачущих, подобно орангутангам, младших офицеров, и, кажется, заметил даже генерала. Генерал с раздутыми, как у бульдога, челюстями легко запрыгнул на кабину разбитого грузовика и замер там, вертя башкой. Монстр точно уступал по мощи забитому недавно руберу, но заметно превосходил офицеров-кенгуру. Это была новая, не виданная ранее порода развитого психа, и следовало ее запомнить.
На проезжей части с упокоенной навеки техникой располагались часовые. Быстро бегающие кенгуру замирали неподвижно на высоких точках и вытягивались в струнку, готовые в любой момент сорваться. Их поведение наводило на размышления и, пожалуй, выводы.
Если зомби выбирают для обзора самые высокие места, то почему их нет в жилых домах? Максим внимательно осматривал балконы удачно расположенной пятиэтажки и не заметил в ней постороннего присутствия. Странно. Если бы зомбо-войском руководил он, то обязательно разместил бы там наблюдателей. Но он – человек. А у психов совсем другая логика, и, очевидно, им не нравятся