и, не заглядывая в блокнот, выдал цифру, равную трём обедам в более дорогом заведении, но спорить я не стал – достал бумажник, выложил двойную оплату и быстро, стараясь не сорваться на бег, прошёл через зал. Ресторан располагался на втором этаже, на третьем была дискотека, первый занимали кухня, комната охраны и хозяйственные помещения. Лестница шла почти винтом – крутые повороты с узенькими площадками. Перескакивая через ступеньки, вылетел к повороту на выход и, споткнувшись обо что-то мягкое, едва не упал. Успел сгруппироваться, приглушить скорость, вцепившись в перила, но всё равно рукой угодил в лужу на ступеньке. Выругавшись, заорал:
– Почему нет света?!!
Рядом открылась дверь в служебные помещения, выглянула бледная Тося:
– Что-то случилось?
– Свет! Включи свет! И скорую, быстро!!! – закричал на неё я, увидев на руке кровь. Администраторша юркнула назад, на автомате закрывая дверь, но я успел подставить ногу:
– Дура! Свет нужен! Оставь открытой.
И метнулся к лежащему на ступенях телу. Включили свет, тут же на лестницу выбежала Тося и, увидев предмет своих мечтаний в крови, метнулась назад.
– Аптечка! Где аптечка!!! – закричала она на всю кухню, но я почти не слышал её…
– Петруха! Петро!!! Не умирай, братишка…
– Ты трясти меня перестань, может, тогда и выживу… – ответил Петро слабо, но внятно.
– Господи, думал, тебе конец – кровь по всей лестнице.
– Да, похоже, пол-лица снёс, – ответил Ботаник, со стоном поднимаясь на ноги. – Темно, вылетел на площадку – и будто кто в спину толкнул. Больно, чёрт! А морду снёс, видимо, когда по ступеням вниз лицом ехал.
– Кто-то ударил? Видел?
– У меня на затылке глаз нет, – проворчал Петро, прижимая к кровоточащей ране на щеке мятый носовой платок. – Поскользнулся, наверное… Очки мои не видел?..
– Да вот они… Надо же, не разбились… Ты мне скажи, зачем ты побежал за этим придурком? Видно же, что неадекватный – пришёл на встречу и бежать!
– Не знаю, рефлекс, наверное, сработал…
Приехала «скорая помощь». Когда напарнику протёрли лицо спиртом, оказалось, что рана была пустяковая – рассечена бровь, царапины на щеке и лёгкое сотрясение. Врач, посмеиваясь, порекомендовал меньше пить и не бегать за местными красавицами по тёмным лестницам. А ещё сказал, что не помешает сделать снимок и недельку полежать в кровати.
Я хотел отменить поездку, но Петро упёрся, наотрез отказался ехать в травмпункт и спросил:
– А поесть у тебя ничего нет?
Я рассмеялся.
– Ну, если опять голоден, то жить будешь. Поехали, проглот. Переночуешь у нас. А поесть Аллочка наверняка приготовила…
Но дома не было ни ужина, ни Аллочки, ни её вещей. Забрала даже собаку, хотя как будет держать его в своей двушке, я не представлял – она на меня за каждую разбитую чашку ворчала, а тут щенок! Сотовый не отвечал, какой-нибудь записки, объясняющей её уход, тоже не было. Посмотрел на часы – полпервого ночи, звонить поздно.
Теперь уже