крупных звёзд спокойны, не шелохнулись, и ничего по ним не скатывается. Камнепад? Нет, не похоже. Стук копыт, приближаясь, становился тише, и вот наконец вполне нормальные звуки. Он направил фонарь на дорогу: там, на невысокой алтайской лошадке, держа под уздцы вторую, осёдланную, ехала женщина в расшитом золотом халате и шароварах. Волосы рыжие, почти огненные в луче света, струились по плечам, а лицо, ярко-белое, усыпанное веснушками, будто светилось изнутри. Потом, много раз вспоминая эту встречу, Аркадий недоумевал: как это получилось – рассмотреть каждую складочку век, каждую чёрточку, запомнить подрагивание ресниц и шевеление губ? Запомнил также каждую деталь вышивки золотой нитью по сверкающей ткани на её наряде – простом, обычном халате с широкими рукавами, перетянутом поясом. Будто в режиме замедленной съёмки смотрел и запоминал…
А она поскакала до машины, остановила коня, натянув поводья. Лошадка послушно встала. Всадница, сверкнув неожиданно синими глазами, сердито нахмурила брови, но тут же лицо её снова разгладилось, стало безмятежным – почти таким же, как у старого бомжа, когда тот взял в руки хлеб… Женщина посмотрела сначала на Аркадия, потом перевела взгляд на самородок возле его ног.
– Обманул, – сказала она как-то даже равнодушно. – Ключ-камень другому отдал. – И крикнула так, что задрожали верхушки сосен: – Мой ты, Тимофей, мой! И не поможет тебе хитрость твоя! Чох! Чох, чох!.. – Лошадь послушно тронулась с места, подгоняемая всадницей ударами ног, обутых в мягкие кожаные сапожки.
Стук копыт затих в темноте – будто оборвался, резко, вмиг, а всадница пропала – была и нет её, словно кто стёр сверкающий силуэт. И тут же, будто по команде, в рассветных лучах заблестели вершины белков – горных ледников. Аркадий смотрел на пустую дорогу, не понимая, куда пропало время, как так мгновенно промелькнула ночь? По его ощущениям, женщина в золотом наряде находилась рядом не больше нескольких минут. Куда пропало остальное время? Часов восемь как корова языком слизнула – будто и не было вовсе ночи! Опустил взгляд в траву, почему-то не удивляясь тому, что отпечатков копыт в жухлой траве нет. Но… самородок, большой, в пол-ладони, так и лежал у его ног. И неизвестно, сколько бы он ещё простоял, завороженный, сбитый с толку, но из-под машины раздался шёпот:
– Ушёл… Слава те, хосподи… ушёл!
Глава первая
Всё началось в «Хаус-клубе». Не самый хороший вариант, но мы с Петром были рядом, решили заглянуть, поговорить. Один бы не пошёл, но этот вечно голодный заучка затащил. Да и я, будучи под впечатлением от вчерашних Аллочкиных заявлений, как-то не подумал, что не зря по возможности избегал посещать это место…
Хотя нет, всё началось раньше, за день до этого. С Аллочки. У меня в последнее время вообще всё с неё начинается – и хорошее, и плохое… Ведь ничего не предвещало ссоры!
– Откуда этот шрам? – спросила она, проведя пальцем по груди и слегка надавив.
Я поймал её руку, поцеловал ладошку, потом притянул Аллочку к себе и, уткнувшись