материала, то такой расточительностью она всецело обязана традициям прошлого…» — утверждал музыкальный критик Р. Блюменау[1].
Законодатель моды на цыганское пение граф Алексей Орлов
Известный краевед М. И. Пыляев в книге «Старая Москва» сообщал: «Чесменский герой, граф Орлов… слышал в Молдавии капеллы лаутаров (кочевых цыган). Выйдя в отставку в 1774 году и поселившись в Москве, он выписал из Молдавии одну из подобных капелл, главою которой был цыган Иван Трофимович Соколов. Цыган поселили в имении графа и записали крепостными деревни Пушкино, что в тридцати километрах от Москвы по Ярославской дороге». Долгое время озвученная Пыляевым и многократно повторенная другими исследователями байка о покупке «графом Алеханом» бессарабских хористов кочевала по книжным страницам. Однако не так давно историк Николай Бессонов поставил сей факт под сомнение. Дескать, русские имена и фамилии хористов никак не вяжутся с их молдавским происхождением. Исследователь выдвинул версию, согласно которой труппу Орлова составляли представители сложившейся к тому времени этногруппы «русска рома», то есть обрусевшие цыгане.
Руководителем хора был Иван Трофимович Соколов, а самой известной солисткой – певица Степанида (Стеша) Солдатова. Коллектив нельзя было назвать «домашним оркестром» для избранных. Напротив, хор выступал на балах, в собраниях, на званых вечерах.
Вскоре мода на цыган распространилась из белокаменной на берега Невы, где тамошние вельможи Потемкин и Безбородко обзавелись своими труппами. Как написал Г. Данилевский в романе «Княжна Тараканова», граф Орлов скончался от рака под пение своего хора. Умирая, он так кричал и ругался от боли, что наследники, желая соблюсти благопристойность, приказали музыкантам играть и петь как можно громче. Предчувствуя скорый уход, барин дал своим любимцам вольную. В 1807 году управление хором перешло от Ивана Соколова к его племяннику Илье. В «Записках» С. П. Жихарева находим рассказ о выступлении легендарного хоревода летом 1806 года на гуляниях в Сокольниках: «…После скачки перед беседкою графа Орлова пели и плясали цыгане… Среди них выделялся полный молодой мужчина в белом кафтане с золотыми позументами…Он как будто и не плясал, а так просто, стоя на месте, пошевеливал плечами, повертывал в руках шляпу, изредка пригикивая и притопывая по временам ногою, а между тем выходит прекрасно: ловко, живо и благородно…»
Другой скетч о популярном артисте находим на страницах «Северной пчелы»: «…Хоревод, знаменитый Илья – весь пламя, молния, а не человек. Он запевает, аккомпанирует на гитаре, бьет в такт ногами, приплясывает, дрожит, воспламеняет, жжет словами и припевами. В нем демон, в нем беснующаяся мелодия… Смотря на него и слушая его, чувствуете, что все нервы в вас трепещут, а в сердце кипит что-то невыразимое».
Зарисовку про Илюшку-цыгана оставил в 1831 году и А. С. Пушкин:
Так старый хрыч, цыган Илья,
Глядит на удаль плясовую
Да