друг другом.
– Либо ты заберешься в купель и вымоешься. Вода должна уже согреться.
– Это намек, что от меня пахнет? – спросила я, отодвигаясь и морща лоб.
Риз усмехнулся:
– Ни в коем случае. Но…
Его глаза помрачнели. Он словно только сейчас заметил мой вид.
– На тебе кровь. Твоя и чужая. Как заботливый мужчина, я предлагаю тебе вымыться, а потом я всласть полакомлюсь тобою.
Я засмеялась и провела по его волосам, наслаждаясь ощущением шелковистых прядок.
– Какая предусмотрительность. Даже не верится, что ты всех разогнал, дабы не тревожили наш… постельный покой.
– Одно из многих преимуществ, которые дает положение верховного правителя.
– По-моему, это ужасное злоупотребление властью.
На губах Риза играла полуулыбка.
– И что же ты выберешь?
– Я бы очень хотела посмотреть, как ты будешь слизывать с меня недельную корку грязи, пота и крови…
Его глаза сверкнули, словно он был готов принять вызов.
– Но я сберегу немало времени тебе и себе, если просто вымоюсь, – добавила я и улыбнулась.
Ризу хватило наглости показать, что он слегка раздосадован. Я отпихнула его, встала и отправилась в купальную, примыкавшую к спальне. Тяжелая фарфоровая купель была до краев наполнена горячей водой.
– Ты даже устроил пузырьки?
– А у тебя есть возражения? – невинным тоном спросил он.
Я стала расстегивать камзол. Мои пальцы были почти черными от грязи и запекшейся крови.
– Думаю, скоро понадобится сменить воду. И хорошо, если один раз.
Риз щелкнул пальцами, и моя кожа стала совершенно чистой.
– Если ты способен на такие фокусы, зачем вообще тратить время на мытье? – удивилась я.
В Подгорье, где мне никто не предлагал мыться, Риз несколько раз очищал меня от пластов грязи. Я тогда и не подозревала о магическом очищении.
Он стоял в дверях, глядя, как я снимаю рваный камзол. Так внимательно, будто за всю долгую жизнь не видел ничего важнее.
– Основа грязи все равно остается. И вот этот маслянистый слой нужно смыть.
Риз жадно следил за каждым движением моих пальцев. Покончив с камзолом, я принялась стаскивать сапоги.
И в самом деле, моя кожа только выглядела чистой, но по ощущениям оставалась немытой. Я сбросила сапоги на распластанный камзол. Мыться все равно придется.
– Ты слишком долго раздеваешься, – посетовал Риз, кивая в сторону купели.
Его слова сопровождались рычанием, от которого у меня затвердели соски. Это он тоже заметил.
Я улыбнулась, сняла рубашку и швырнула ее на мраморный пол, выгнув спину больше, чем требовалось. Солнце просвечивало сквозь пар, поднимавшийся от воды. Пространство между нами было золотисто-белым. Риз снова зарычал, уставившись на мое голое тело. Его пальцы коснулись моих грудей, отяжелевших от желания и болевших по той же причине. Я была готова вообще забыть о мытье.
Однако я сделала вид, что даже не заметила его прикосновения. Спокойно расстегнула