поблагодарила за экскурсию, расплатилась за фотоаппараты и разошлась по интересам. Желтокожий решил попробовать наркоманию, мажорики удалились к игровым автоматам. Прилизанный, поняв, что с гидом ему ничего не светит, увязался за проплывавшей мимо грациозной смуглянкой. Пожилая богиня утащила расстроенного мужа в родной мир, чтобы начать кампанию по защите прав человечков.
Экскурсовод проводила взглядом уходящих ценителей прекрасного. Облегчённо вздохнула, сняла натёршие сандалии и босиком прошла по газону до ларька с мороженым. Купила вафельный рожок с шоколадом, спустилась к небольшому прудику, села у воды. Развернула упаковку пышная кудрявая красавица, а откусил мороженое уже бледный рыжий парень. Подставив лицо мягким лучам, он решил: что-то в этом мире есть. Но на экскурсиях далеко не уедешь. Хоть и весело, конечно.
На противоположном берегу была детская площадка. Мальчонка в джинсовом комбинезоне старательно насыпал в формочку песок, приминал лопаткой, переворачивал и раз за разом штамповал одинаково страшненьких медвежат.
Рыжий бог-трикстер неторопливо доел рожок, наблюдая за маленьким тружеником. Потом стряхнул крошки с колен, вытер губы рукой. Хитро-хитро улыбнулся. У него только что родилась отличная бизнес-идея.
Надо только научиться копировать.
Новостишки и новости
В нектарной были привычные шум и многобожие. Компания деконтаминаторов отмечала очередную успешно оконченную смену, студентики скромно дебоширили, несколько знатоков оживлённо спорило о букетах, послевкусиях и прочей дребедени. В углу, повернувшись спиной к присутствующим, сидел пухлый, чернокудрый, в любой другой день очень обаятельный и улыбчивый бог.
Но не сегодня. Сегодня он не хотел ни с кем встречаться взглядом, бражничать и шутить. Вот уже довольно долго он нависал над огромной непочатой кружкой пенного нектара и таращился в пустоту перед собой, вообще ни о чём не думая. А это делало его совершенно незаметным для окружающих.
И почему же так взгрустнулось стремительно набирающему популярность Карри Лингу? Почему любимец богинь и по совместительству новый вестник вконец раскис? Почему не поигрывает примелькавшимся уже кадуцеем и не стреляет озорными карими глазами?
Очень просто: кризис жанра. Появившись на пороге нектарной, он размышлял очень громко и общедоступно – и заметно мешал общему веселью. Размышлял о том, что для вестника здесь совершенно нет работы. Ну снял несколько блестящих интервью. Ну побывал на амброзийно-нектарном заводе. Ну сделал научно-популярную передачу о том, как именно сильные эмоции преобразуются в облачные единицы, а облачные единицы – в стройматериалы, ткани, краски и прочие нужные вещи. И что, что, спрашивается, теперь?
Как быть вестником в мире, где ничего не происходит? Ничего глобального (естественно, в плоском-то мире), ничего остросоциального, ничего динамичного и будоражащего. Максимум, подерётся