в него забралась, дочиста
Пожрала мед, который охраняла
Твоя пчела и друга ожидала.
Но разве я причиною бесчестья?
Лишь для тебя Тарквиний принят мной.
Он от тебя явился с хитрой лестью
И светлой добродетели хвалой.
Он гостем был. Под маскою густой
Кто дьявола б увидел в нем, коль скоро
Избрал он добродетель для позора?
Зачем червям вползать в цветок душистый,
Кукушке яйца класть в чужом гнезде,
И жабе отравлять источник чистый?
Зачем скрываться злобе и вражде
В незлобном сердце – чуждой им среде,
Иль – нарушать царям их приказанья?
Но совершенства нет без поруганья.
Старик-скупец, богатство сберегая,
Испытывает тягостный недуг,
Едва глядит на полный свой сундук,
Но, Тантала собой напоминая,
Он не пропустит гроша мимо рук.
Увы, богатств несметное обилье
Не исцелит подагру и бессилье!
Богатства есть, но старику нет прока.
По смерти к детям деньги перейдут,
Те расточат наследие широко:
Отец их слаб, ключом в них силы бьют.
Проклятое они не сберегут.
Сокровища, которых с чувством жгучим
Желаем мы, – ничто, когда получим.
Строптивый ветер носится весною,
А плевелы растут среди цветов.
Змея шипит, где птицы гнезда вьют.
Где добродетель, – зло стоит с косою.
Нет благ, чтоб мы могли сказать: «Вот тут
Все наше». Зло сопровождает случай;
Он все берет иль покрывает тучей.
Твои вины не счесть, о случай злобный!
Предателю даешь в измене власть,
Ягненка ты толкаешь в волчью пасть,
Ты ловишь миг для гнусности удобный.
Закону, вере, разуму упасть
Способствуешь. В твоей угрюмой клети
Грех ловит души в гибельные сети.
Весталка нарушает все обеты,
И воздержанье тает на огне.
Ты развращаешь честность в тишине,
Ты – любострастник, сводня, вор отпетый!
Ты, клеветник, и по твоей вине
Мед часто переходит в желчь, сиянье
И радость – в тьму и горькое страданье;
В позор открытый – тайна наслажденья;
В невольный пост обжорства – скрытый пир;
Надутый титул – в рубище из дыр,
А сладость речи – в горькое смущенье.
Твое тщеславье жадно, как вампир.
О случай, ты ославлен так надменно,
И все ж толпа бежит к тебе презренно.
Когда же ты несчастным будешь другом
И поведешь по ясному пути,
Дашь облегченье смятому недугом,
Захочешь душу пленную спасти?
Явись и распри злые прекрати!
К тебе взывают нищий и несчастный,
Но их минует случай полновластный.
Врач задремал; болящий умирает.
Жрет угнетатель, плачет сирота.
Судья пирует, а вдова рыдает.
Чума растет – охотой занята
Комиссия.