славяне были в восторге от мутной реки. Гостомысл предложил ещё и наловить в лесу змей, вырыть вокруг города ещё один ров и побросать их туда.
– Нет! Змеи расползутся, и в Ладоге будет нельзя ходить.
– Так кто ж на гадину наступит-то, – сказал Гостомысл, – ведь мы же знаем, что здесь полно змей. А коли они расползаться начнут, то мы их опять споймаем и в ров покидаем.
– Нет! Если здесь будут змеи, то едва ли кто здесь станет торговать.
Гостомысл не понял страха варяга перед змеями, но спорить не стал, посчитав, что тот знает, что делать.
Глава 4
Вадим вернулся в Бор, страдая от ран. Мысли его были по-прежнему там, под Ладогой, где Перун не взял его жизнь, а оставил. Сначала Вадим думал, что раны его загноятся и он умрёт, но случилось иначе. Раны затягивались на нём быстро, словно на собаке.
Когда Вадим вошёл в родной город один, без людей, которые бежали с ним из-под Ладоги, и, не зная, жив ли хоть кто-то из них, все жители стянулись к нему.
Они молча смотрели на родового вождя, в которого верили и которого считали едва ли не бессмертным.
– Люди из Бора! – громко произнёс Вадим. – Наши мужи пали, наша победа досталась врагу!
Люди смотрели на него и не понимали, как такое может быть, ведь из Бора вышло настоящее воинство, которое просто не могло проиграть.
Старцы, женщины и дети смотрели на Вадима, но никто не хотел ни о чём его спрашивать. Вадим, войдя в дом своего рода, несколько дней не выходил оттуда, и кто-то даже поговаривал, что он умер от горя, но это было не так. Вадим заставил себя вернуться к жизни. Он думал о той мести, которую заслуживают варяги, но он понимал, что до той поры, пока он не научится преодолевать стену щитов, варяги непобедимы.
Когда Вадим вышел наконец из родового дома, то он узнал, что из-под Ладоги вернулось менее десяти мужей.
– Кривичи! – обратился Вадим к своему народу. – Мы проиграли битву, но мы будем сражаться и дальше! Пусть мы истекаем кровью, но скажите, какой зверь наиболее лютый? Раненый! Враги придут сюда, чтобы поработить нас, но мы станем сражаться!
– Сражаться? Зачем? Уж не затем ли, что ты, Вадим, хочешь найти свою смерть, чтобы ею смыть свой позор? – спросил один из стариков. – Двое моих сыновей погибло, пойдя с тобой! Четверо внуков не вернулось, и поэтому я вместо того, чтобы принять смерть в бою с зверем в лесу, должен жить, так как в нашем роду осталось совсем мало мужей!
– Враги придут в наш город и подчинят нас, если мы не возьмём в руки оружие! Мы должны позвать на помощь других потомков Крива, тех, что живут в городе Смоль! Вместе мы выстоим!
– Вадим, это не наша война! – ответил старик. – Мы больше не хотим сражаться, так как слёзы по павшим застилают нам глаза, а боль от того, что мы можем потерять новых воинов…
– Замолчи, старик, тебе и вправду пора найти в лесу свою смерть, – резко прервал его Вадим. Видя, что хоть его авторитет и пошатнулся, но его по-прежнему слушают, он обратился к Ратмиру, одному из воинов, который вернулся с ним из-под