вглубь меня вошло.
И ночью будит, и томит незримо,
И будоражит, не смыкая глаз.
И уж ничто не пролетает мимо,
А, словно пуля, задевает нас.
Аленушка
Когда настанет расставаться —
Тогда слетает мишура…
Аленушка, запомни братца!
Прощай – ни пуха ни пера!
Я провожать тебя не выйду,
Чтоб не вернулась с полпути.
Аленушка, забудь обиду
И братца старого прости.
Твое ль высокое несчастье,
Моя ль высокая беда?..
Аленушка, не возвращайся,
Не возвращайся никогда.
«Как медленно листва…»
Как медленно листва
Слетает на балкон:
Чуть-чуть, едва-едва,
Листочек за листком.
Быть может, в этот час
Листва умней, чем мы,
И в ней сильней, чем в нас,
Предчувствие зимы.
Но что же медлит сад?
Чего страшится он?
Неужто он не рад
Течению времен?
Не любим медлить мы!
Ведь нам милее, друг,
И мужество зимы
И нежность первых вьюг.
Телевизоры
Начинают отмирать
Чувства – то, другое, третье.
Начинаю понимать:
Лихолетье.
Стол, уставленный едой.
Блеск посуды, звон стаканов.
Мир не шире, чем ладонь
С телевизорных экранов.
Юный, сытый человек
Отдыхает на диване.
Перед ним двадцатый век
Дрессируют на экране.
Два часа – футбольный матч,
Полтора – кинокартина.
А потом – певец, скрипач,
Комментатор, балерина,
Водевиль, народный хор,
Лектор-популяризатор.
Ходовой киноактер,
Эфиопский император.
Встреча, съезд, отъезд, приезд,
Президент, премьер, посланник.
Сразу все в один присест —
Ложь и правда, кнут и пряник.
Человек идет в постель
Сонный и осведомленный.
Телевизорная щель
Гаснет…
Дядькин
Иван Алексеевич Дядькин
Сегодня пошел в ресторан.
А в небе светилась планета
По имени Альдебаран.
В сравнении с этой планетой
Не больше песчинки земля.
А Дядькин в сравнении с нею —
Немного поменьше нуля.
Бушуют бесшумные взрывы
В тиши межпланетных пространств.
А Дядькин под звуки оркестра
Впадает в лирический транс.
Танцует он с милой соседкой,
Ее обнимает рукой.
Ведь он же – венец мирозданья.
И парень, вообще, неплохой.
Домой возвращается Дядькин.
Он весел. И несколько пьян.
И вдруг он увидел планету
По имени Альдебаран.
Летит