с вахты, чтобы он, как непредвзятый свидетель, смог помочь нам с обыском. Да, да, с обыском! Кстати, я готова первой вывернуть свою сумку. Я ничего не крала и мне нечего бояться!
Алла Александровна продемонстрировала охраннику содержимое сумочки. Несколько учебников, пара тетрадей, губная помада, носовой платок, портмоне. В карманах пальто Бедровой нашлись только варежки.
Профессор Куракин, который был против обыска, оказался в гордом одиночестве. Остальные члены кафедры шумно поддержали идею Бедровой. Все были уверены в собственной невиновности и желали получить зарплату.
– Какая же я растяпа, – подвывала Птичкина. – Я никогда не расплачусь, боже мой, дайте мне валерьянки! У меня так болит сердце, у меня аритмия и стенокардия, я сейчас умру!
Охранник заглядывал в сумки преподавательниц. Ни у кого не обнаружилось пакета с деньгами. И вот остались только Катя и Женя – две кафедральные лаборантки.
– Ипатова, покажите свой ридикюль, – сказала Бедрова. – Если деньги не найдутся, то придется вызывать милицию. Вор должен сидеть в тюрьме!
Охранник привычным жестом вывернул сумку Кати на стол, и все ахнули – оттуда вылетела завернутая в прозрачный полиэтиленовый пакет пачка купюр.
– Катя, деточка, – смешно заморгал профессор Куракин, в ужасе глядя на неопровержимое доказательство. – Как же это...
– Она украла! – взвизгнула Птичкина, сразу забывая о своей стенокардии и сердечной аритмии. – Катька, мерзавка, украла!
– Итак, Ипатова, значит, именно вы совершили сей подлый поступок, – сурово произнесла Бедрова. – Какая низость, на нашей кафедре раньше такого никогда не было! Вы надругались над нашим доверием и плюнули всем в душу! Позор вам, мелкая воровка!
Катя почувствовала, как горячие слезы бегут у нее из глаз.
– Я ничего не брала, – произнесла она. – Это страшное недоразумение.
– Ага, деньги к тебе сами на куриных ножках прибежали и в сумку залезли, – заметил кто-то желчно. – Лучше колись, Ипатова, а то хуже будет!
– Я ничего не брала! – твердо сказала Катя и вдруг зарыдала.
Александр Александрович Ипатов, которого плачущая Катя попросила срочно приехать в университет, по телефону ничего не понял из сбивчивых объяснений дочери.
– Какие-то деньги, заседание кафедры, обыск, – сказал он встревоженной жене. – Кате нужна моя помощь. Нет, Дарья, ты останешься дома, там необходима трезвая голова.
Приехав в университет, где остались Катя, профессор Куракин и Алла Александровна Бедрова, Ипатов застал дочь в истерике. Ее обрабатывала Алла.
– Скажи правду, признайся, и станет легче, – приставала она к девушке. – Это ведь ты украла, никто больше не мог! И деньги у тебя нашли...
– Папа! – бросилась на шею отцу Катя. – Они все думают, что я украла деньги, но, клянусь тебе, это ошибка. Я ничего такого не делала!
Александр Александрович, кратко ознакомившись с фактами, заявил:
– Моя дочь не воровка. Раз она утверждает, что не