на круги своя! Вначале, когда она только принялась ухаживать за беспомощным понтификом, сестра Марселина надеялась, что Адриан вот-вот откроет глаза и заговорит с ней, но постепенно поняла, что такое никогда не наступит....
Сестра Марселина подошла к папе и с любовью поправила одну из подушек у него под головой. На глаза монахини навернулись слезы. Смахнув их, сестра Марселина направилась к низкому столику, на котором стояли несколько грязных чашек. Кардиналы, навещавшие его святейшество утром, велели подать себе кофе. Здоровье папы, как безрадостно отметила для себя сестра Марселина, приготовившая и принесшая им эспрессо, пурпуроносцев абсолютно не занимало. Три князя церкви обменивались свежими сплетнями, дружно смеялись над анекдотами и полностью игнорировали папу, безучастно лежавшего всего в нескольких метрах от них.
– Сестра!
Монахиня живо обернулась. Ей почудилось или папа действительно позвал ее. Однако окрылившая ее надежда быстро исчезла, как только сестра Марселина взглянула на бледное лицо папы Адриана. Она принимает свои фантазии за реальность! Ей так хотелось, чтобы папа позвал ее, но по всему видно: этого никогда уже не случится.
Подхватив грязные чашки с раритетного столика черного дерева, принадлежавшего то ли Юлию Второму из княжеского рода делла Ровера, то ли его преемнику Льву Десятому из династии Медичи, монахиня направилась к выходу. Горестно качнув головой, она еще раз мельком взглянула на папу Адриана, потянула на себя золоченую ручку...
– Сестра! – раздался все тот же хриплый и властный голос.
Монахиня, развернувшись, выронила грязные чашки на персидский ковер. Это не была галлюцинация или наваждение, папа в самом деле обращался к ней!
Всхлипывая, сестра Марселина устремилась к изголовью кровати. Веки папы Адриана дрогнули и приоткрылись. Сестра Марселина бухнулась на колени.
– Святой отец, святой отец, вы... вы пришли в себя! – пролепетала она, глотая слезы радости. Господь услышал ее молитвы!
Папа, одарив ее осмысленным взглядом, чуть шевельнул лежавшей поверх одеяла правой рукой, отчего «перстень рыбака» матово блеснул, и еле слышно произнес:
– Сестра Марселина, это ведь вы?
– Я, святой отец, я! – забормотала монахиня.
Господь в очередной раз продемонстрировал, что умеет творить чудеса! Ведь иначе как чудом нельзя объяснить то, что папа Адриан вышел из комы спустя без малого девять месяцев!
– Где я? – спросил папа.
Сестра Марселина поднялась с колен и склонилась над больным. Ее сухонькая ладонь легла ему на лоб.
– Святой отец, вы на вилле Кастель Гандольфо, – сказала она радостно, не в силах сдержать улыбки.
Адриан закрыл глаза и прошептал:
– Что со мной? Я... я ничего не помню! Профессор Сикорский... Беседа с ним... А потом... Шаги... Да, да, шаги... Я что, болен? А как же рождественская месса в соборе Святого Петра?
Сестра Марселина поняла, что папа дезориентирован.