подружек, которых он к тому же меняет, как перчатки. Или, может, главный редактор его газеты – дама? Если так, то наверняка такая же надутая и надменная особа, как мадам Свентицкая.
Мы расстались. Я и не подозревала, что в следующий раз мы увидимся при крайне небывалых и страшных обстоятельствах.
Я поднялась в номер к Лере и застала ее в постели – она, к моему большому облегчению, мирно спала. Я удалилась к себе и принялась за работу. Время от времени, отвлекаясь от дисплея ноутбука, вспоминала Эдика, его мальчишескую улыбку, зеленые глаза и белые зубы. А ведь мы скоро покидаем Америку! Значит, я больше никогда не увижу его... Никогда!
Мадам Свентицкая, видимо, чрезвычайно устав, продолжала дрыхнуть, я же решила не беспокоить ее – к чему выпускать джинна из бутылки? Ближе к вечеру она позвонила мне и заявила, что неважно себя чувствует. Я поспешила к своей капризной хозяйке и обнаружила ее в кровати – она, похоже, была простужена. Видеть врача Лера не пожелала, принимать таблетки тоже. Сказала, что хочет остаться одна, так как обдумывает идею нового шедевра. В подобные моменты, мне было известно по личному опыту, Леру нельзя беспокоить. Она заказала ужин в номер и заявила, что я больше ей не требуюсь.
Я отправилась к себе и принялась читать один из последних романов главной конкурентки Леры, печатавшейся в издательстве-конкуренте, то и дело поглядывая на телефон и втайне надеясь, что Эдик позвонит мне. О, если бы он предложил сходить с ним в ресторан (только мы вдвоем, никакой мадам Свентицкой!), или в ночной клуб, или на дискотеку... Я бы не раздумывая ответила согласием!
Но Эдик, конечно же, не позвонил. Еще бы, зачем ему замотанная секретарша капризной русской писательницы, если у его ног лежат все женщины Лос-Анджелеса? Да и на что, я, собственно, надеюсь? У нас в любом случае нет будущего – через день мы с Лерой отправимся обратно в холодную Москву, а он останется в солнечной Калифорнии. Да, жизнь крайне несправедлива, в чем я убедилась еще в ясельной группе детского сада.
Настало утро нашего последнего дня в Лос-Анджелесе. Я открыла глаза и увидела, что часы показывают половину десятого. Из-за смещения часовых поясов я засыпала чрезвычайно поздно, но и поднималась не как в Москве, в шесть. Мадам Свентицкая точно уже на ногах, она-то ранняя пташка. Вот ведь мне влетит! Лера терпеть не могла лентяев, заявляя, что нечего терять время на сон, когда можно свернуть горы. Вчера она приболела, но сегодня наверняка уже чувствует себя намного лучше. Нам предстоит последний рейд по магазинам, во второй половине дня – встреча с телевизионным продюсером, а затем, как я надеялась, ужин с Эдиком. И все, затем отлет на родину!
Я быстро приняла душ, оделась и, взяв трубку телефона, позвонила в номер мадам Свентицкой. Как я и думала, никто не отвечал. Выходит, моя хозяйка давно позавтракала и отправилась по своим делам. Раз Лера решила не тревожить меня, то, значит, она пребывает в крайне плохом настроении. И мне придется испытать на себе, причем уже в который раз, все прелести ее царского гнева.
Я спустилась в ресторан, но